Реферат: Быт и настроения политической каторги и ссылки Сибири в 1900 - 1917 годах

Ф. Радзиловская  и Л .Орестова  подтверждают, что “из всех радостей в тюрьме - возможность углубленно мыслить и заниматься больше всего захватывала и волновала.... Такое углубление в науку, такую радость          занятий, трудно, конечно, представить на воле, где сама жизнь требует огромного напряжения и отнимает и физические, и психологические  силы”.[xc]

А. Пирогова подытоживает:  “И теперь, когда мы говорим гордые слова, что мы сумели превратить наши тюрьмы в  университеты, вышли лучше вооруженными, чем вошли в тюрьмы, - мы не договариваем до конца: эти университеты были спасительными кругами, и не будь их,  нас ждало бы безумие и вымирание. К этим alma mater нет сыновней привязанности у            их подневольных студентов, так как знания куплены в них слишком дорогой ценой, -ценой молодости, здоровья, личной жизни.”[xci]

Не отставала от мальцевитянок и мужская каторга, и если в женской тюрьме обсуждать политической вопросы было не принято, то в мужских тюрьмах революционные идеи постоянно находились в центре внимания.

Политическое руководство принадлежало партийным фракциям, причем иногда наблюдался резкий антагонизм между беспартийной массой и партийцами. В этом были виноваты все фракции.

Зерентуй в это время был настоящей фабрикой учебы, "вольным" университетом, вокруг которого складывалась вся культурно-политическая работа среди почти 500 политических заключенных.[xcii]

В камерах читались публичные лекции (например, Р.И. Малецким), велась политико-просветительская работа (эсерами П. Прошьяном, Столяровым, Е. Созоновым), свою работу вела социал-демократическая фракция (Плесков, Малоземов, доктор Попов (Бритман) и другие).В Плесков упоминает, что  лекторское поле оставалось почти всегда за социал-демократами, причем тут не было различий         между меньшевиками и большевиками: фронт социал-демократов  был всегда объединенный.[xciii]

В те же годы фракции вели деятельную переписку с партийными центрами на воле. Кое-что делали и сами политкаторжане, например, посылали в столицу корреспонденции и доклады в думскую социал-демократическую          фракцию, просили новостей.

Не обходилось здесь и без курьезных случаев. Однажды В. Плескову дали письмо со штемпелем тюремной  конторы: "просмотрено". Письмо просматривал старый помощник начальника тюрьмы Островский  и он был подслеповат. На листке почтовой бумаги мелким почерком был записан целый       реферат о положении рабочего класса в России, о борьбе профсоюзов, о легальных  формах движения. Под письмом стояла подпись Ю. Мартова. [xciv]

 Дерзость каторжан в то время доходила даже до того, что они из тюрьмы снабжали троицкосавскую партийную организацию полученной из-за границы литературой и писали для нее прокламации.[xcv]

Конечно, Зерентуй 1907-09 годов был счастливым исключением среди каторжных централов, это признают и сами заключенные, но даже при самом лучшем режиме можно было получить пулю от часового и быть убитым за безделицу на прогулке или у окна ночью. И то и другое было и в Зерентуе.[xcvi]

Как бы то ни было, здесь прослеживаятся определенное различие между женской и мужской каторгами. Очевидно, что более чем 500 членов политического коллектива Зарантуйской тюрьмы было необходимо контролировать, что называется, “изнутри”. Именно поэтому, как нам кажется, политическая активность мужской каторги находилась на высоте и не допускала того “разброда”, который наблюдался на женской каторге. К тому же, руководителям партийных фракций в среде каторжан удавалось на редкость грамотно проповедовать свои  политические идеи, не допуская серьезных расколов внутри политического коллектива.

c) Моральное положение политической каторги и ссылки накануне 1917 года.

Репрессии начала 1910-х годов существенно подорвали моральный дух заключенных. По признанию очевидцев, “многие вышедшие с каторги глядели потухшим взглядом и даже жизнь и революция не пахнули на них своим знойным дыханием, а встречены были ими, как чужие.[xcvii]

Если для обывателя свержение царизма было и завершением революции, то для политических каторжан и ссыльно-поселенцев минутная радость победы сменялась тяжелым раздумьем над завтрашним днем. ё          Не у всех революционный максимализм каторги сохранился надолго, и последующая борьба размежевала бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев. Для многих  приобщение к политической действительности стало трагедией, так как их максимализм оказался не нужен  партийным организациям. Впрочем,  и сами бывшие ссыльнопоселенцы и политкаторжане в итоге стремились отмежеваться от политической деятельности, в особенности если она была как-то связана с Сибирью.

Например, после февральской революции 1917 года,  смену власти в Якутии  сделали главным образом по инициативе социал-демокра-тической группы ссыльных, которая, пролучив вести о революции, выдвинула идею свержения якутского губернатора  и сделала это без особого труда. Социал-демократ  Г.П. Петровский стал якутским областным коммисаром, из Якутского гарнизона был образован Якутский Совет Солдатских Депутатов, а также Якутский Комитет общественной безопасности и Совет рабочих депутатов. Якутская городская дума была переизбрана, а ссыльно-поселенцы стали ее гласными, сделавшись таким образом "отцами города". Однако,  с открытием путей сообщения социал-демократы  устремились "на континент", сдав таким образом власть в руки эсеров. Например, после отъезда социал-демократа Г.И. Перовского, коммисаром был назначен эсер Соловьев. До отъезда  Виленского хозяйственная власть оставалась в руках социал-демократов, но испытывала постоянные "атаки". Позднее влать полностью перешла эсерам, а вся Якутская социал-демократическая организация была арестована и брошена в тюрьму.

Еще раз отметим, что социал-демократы сами отдали власть. Измотанные каторгой и последующей ссылкой, они использовали любой повод, чтобы покинуть места своего вынужденного поселения. Так, занимавший ответственный пост в новой структуре власти ссыльнопоселенец Виленский признается, что он выехал из Якутии под уважительным предлогом не собираясь возвращаться назад: “Я выехал их Якутии на всероссийское демократическое совещание. Но это был, конечно, предлог, и я и товарищи понимали, что вряд ли мне захочется вернуться в гибельные места Якутии.”[xcviii]

Впоследствии Виленский отошел от политической деятельности посвятив себя науке.

Немалая часть ссыльных и бывших политкаторжан шла "по наклонной" к пьянству, разврату, уголовным преступлениям, - “организованная” часть политической ссылки старалась всячески от них отмежеваться. И все же, по поступкам опускавшихся “на дно”  ссыльных во много судили о  моральных качествах политической ссылки вообще. 

Как пишет в своих воспоминаниях  М. Константинов,  “эти люди,типичные представители морально разложившейся части ссылки, ничего общего не имели ни с “организованной” частью ссыльного общества, ни с политической ссылкой вообще.”[xcix]

Один из них,  Калугин, непрерывно кутил, женился на якутке, обзавелся детьми, устраивал скандалы на весь поселок, и "имел клеймо предателя на лбу".  Второй,  ссыльный солдат,- снабжал местных спекулянтов спиртом из якутского казенного военного склада.

Третий - некто Браиловский, административный политссыльный,  приехав в поселок совершенно не скрываясь открыл производство и торговлю самогоном.

С "истинными" политическими ссыльными эти трое не контактировали, что не мешало им перед проезжавшими и местными активно афишировать себя в качестве политических ссыльных, революционеров, анархистов и так далее. В то же время, Браиловский еще с Ленской ссылки активно служил иркутскому охранному отделению.[c]

О “неорганизованной” части политических ссыльных пишет и проходивший по уголовной статье П. Васильев, который после работы на Новотроицких золотых рудниках был отправлен  в вольную команду, где  встретился с политическими ссыльными.

Один из них, Андрей Агеев, рабочий-железнодорожник, социал-демократ,  “был страшно озлоблен на всё и на всех: и на то, что вот он на уголовном положении, а другие, по существу, такие же, как и он, "беспечально как баре" (его слова) коротают дни в разных там Зерентуях и Акатуях”[ci]

 Другой, юный эсер Павел Поляков, осужденный за убийство провокатора, тоже опускался "на дно". Общего между собою "товарищи" ничего не имели: “Не было и намека на коллектив. Каждый дул в свою дудку”.[cii]

Между тем, образ жизни и поведение "неорганизованной" части ссылки зачастую расценивалось как характерное для всей “политики”,что ей не прибавляло авторитета. Между "организованной" и “неорганизован-ной" частями ссылки постоянно шла борьба.

На наш взгляд, правительство добилось своих целей, поскольку упадок морального духа политических ссыльных и политкаторжан, по существу, наблюдался повсеместно. Казалось бы, бывшие заключенные  после освобождения были готовы к активной борьбе. Но на деле, адаптация к реальным условиям  Российской политической борьбы в Европейской части страны была крайне тяжелой. Не случайно, большое количество  ссыльных совершало побеги и уезжала за границу, чтобы заодно порвать и с ссылкой, и с необходимостью продолжать идейную борьбу в России. Профессиональных революционеров, оставшихся на политической арене страны после 1917 года,  по отношению к общему числу политических ссыльных и каторжан Сибири, было крайне мало. Политику к 1917 году делали партийные организации Европейской России, и пришедшим из Сибири товарищам оставалось воспользоваться плодами их трудов, а также получить должный почет и уважение за принесенную во благо высших идеалов жертву.

Заключение.

Итак, вряд ли следует рассматривать  сибирскую политическую ссылку и каторгу 1900 - 1917 гг.  как "кузницу кадров" для революции. Советские исследователи справедливо признавали, что тяготы и лишения ссылки, материальное, правовое и моральное положение ссылки не способствавали росту политической активности заключенных и ссыльных. Было необходимо активное стимулирование этой активности извне, а затем долгая адаптация бывших ссыльных (закончивших срок заключения, либо совершивших побег) к реальной жизни.

В нашей работе мы показали, что изъятие революционно настроенных людей из бурнокипящей политической обстановки предреволюционной России и посылка их на поселение в отдаленные уголки Сибири, а также суровое каторжное наказание, заставляло  многих пересматривать собственные взгляды на политическую борьбу и, зачастую, отказываться от ”высших идей”. Как мы видим, эта ситуация, с некоторыми отклонениями, в целом была характерна в течение всего рассматриваемого нами периода.  Несмотря на возникавшие межфракционные и межпартийные разногласия, ссыльные в первую очередь  отмечали, что во-первых, на местах поселения буквально  было нечем заняться, и это повергало их в уныние, и во-вторых , что необходимость  думать о  заработке и обустройстве вытесняла из головы все мысли о политической борьбе. То же самое мы можем отнести и к политической каторге, где в бегстве от  рутины каторжного бытия заключенные углублялись в штудирование научных трудов, и были к тому же вынуждены вести неравную изматывающую борьбу против произвола тюремных властей.

Таким образом, цель настоящей работы  - определить, как условия жизни в ссылке и на каторге влияли на моральный настрой самих ссыльных, а также выделить характерные для всего рассматриваемого нами периода черты - нам кажется выполненной.

В заключение, хотелось бы еще раз отметить значимость изучения мемуаров бывших политических ссыльных и каторжан. На наш взгляд, широкий анализ этих источников личного происхождения позволяет осветить достаточно большой спектр вопросов. Здесь необходимо более глубоко привлекать наработки социологии и психологии, для того, чтобы понять процессы становления обыденного сознания политических заключенных.

Воспоминания политкаторжан и ссыльнопоселенцев остаются по прежнему во многом неиспользованным историческим источником, и нами была освещена лишь незначительная часть вопросов, ждущих своего исследователя.

[i] Соколов А.И. Идейно-политическая борьба в сибирской ссылке в период между двумя буржуазно-демократическими революциями (современная историография проблемы) // Ссыльные революционеры в Сибири (XIX в. – февраль 1917 г.) - Иркутск, 1989 -  Выпуск 11  -  С.81

[ii] Шерстянников Н.А. Идейно-политическая борьбв большевиков против меньшевизма в сибирских колониях политических ссыльных. // Ссыльные революционеры в Сибири (XIX в. – февраль 1917 г.) - Иркутск, 1989 -  Выпуск 11  -  С.192-202; Рощевская Л.П. Западносибирская политическая ссылка в период реакции 80-х годов XIX века // Ссылка и общественно-политическая жизнь в Сибири (XVIII - начало XX в.) - Новосибирск, 1978 -С.141 -159; Марголис А.Д. Система сибирской ссылки и закон от 12 июня 1900 г. // Ссылка и общественно-политическая жизнь в Сибири (XVIII - начало XX в.)  -  Новосибирск, 1978  - С. 126 - 140 и др.

[iii] Хазиахметов Э.Ш. Положение политических ссыльных между революциями 1905 и февраля 1917 гг. // Ссыльные революционеры в Сибири (XIX в. - февраль 1917 г.) - Иркутск, 1974 - Выпуск 2 - С. 175-193; Хазиахметов Э.Ш. Массовые источники по истории сибирской политической ссылки 1905 -1917 гг. // Политическая ссылка в Сибири XIX - начало XX в. Историография и источники - Новосибирск, 1987 - С.150-161 и др

[iv]  Соколов А.И. Идейно-политическая борьба в сибирской ссылке в период между двумя буржуазно-демократическими революциями (современная историография проблемы) // Ссыльные революционеры в Сибири (XIX в. – февраль 1917 г.) - Иркутск, 1989 -  Выпуск 11  -  С.79-95;  Соколов А.И.  Роль центральных партийных изданий в борьбе ссыльных большевиков против оппортунизма в межреволюционныейпериод (к историографии проблемы) // Ссыльные революционеры в Сибири (XIX в. – февраль 1917 г.) - Иркутск, 1991 -  Выпуск 12  -  С.68-82 и др.

[v] Шерстянников Н.А. Идейно-политическая борьбв большевиков против меньшевизма

[vi] Пронин Ю.В. Издания Всесоюзного общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев о деятельности восточносибисрких организаций РСДРП периода революции 1905-1907 годов.// Ссыльные революционеры в Сибири (XIX в. – февраль 1917 г.) - Иркутск, 1991 -  Выпуск 12  -  С.33

[vii] Биценко А.  В Мальцевской женской каторжной тюрьме (к характеристике отношений // Каторга и ссылка - 1923 - №7 - С. 192 - 208 ;  Васильев П. Новотроицкие золотые промыслы. // Каторга и ссылка. - 1930 - №1 - С. 120 -140; Холщевников И.В. Чита в 1905 году // Каторга и ссылка. - 1926 - №1 - С.35-62  и др.

[viii] Плесков В. "Вольный университет" и культработа на каторге // Каторга и сñûëêà - 1930 -¹10 - Ñ. 164 -176

[ix] Биценко А.  В Мальцевской женской каторжной тюрьме (к характеристике отношений... и др.

[x] Кон Ф.Я.. На поселении в Якутской области (продолжение) // Каторга и ссылка - 1929 - №1 - С. 95-103; Кон Ф.Я.. На поселении в Якутской области (окончание) // Каторга и ссылêà - 1929 - ¹2 - Ñ. 93 - 98 è äð.

[xi]Виленский (Сибиряков) В. Последнее поколение якутской ссылки // Каторга и ссылка - 1923 - №7 - С. 129 -141; Виленский (Сибиряков) В. 12 марта // Каторга и ссылка - 1925 - №2 - С. 9 -13; Константинов М.  Мартовские дни у Ледовитого океана (из записок политического ссыльно-каторжанина) // Каторга и ссылка - 1925 - №2 - С.14 - 48

[xii] Черкунов А.Н Жизнь политической ссылки и тюрьмы по перехваченным письмам. По материалам Иркутского губ. жандармского управления за 1912 год (Иркутское Губ. Архивное Бюро) // Каторга и ссылка. - 1926 - №1 - С.171 -185

[xiii] Марголис А.Д. Система сибирской ссылки и закон от 12 июня 1900 г.... С. 128

[xiv] Там же. С .  130-134

[xv] Там же. С. 135

[xvi] Там же С. 137

[xvii] Там же. С. 138

[xviii] Там же. С. 140

[xix] Хазиахметов Э.Ш. Положение политических ссыльных... С. 177-178

[xx] Хазиахметов Э.Ш. Организация побегов политических ссыльных... С. 59

[xxi] Èñòîðèÿ Ñèáèðè : Ë.,1968 Ò.2 - Ñ. 328

[xxii]  Хазиахметов Э.Ш. Положение политических ссыльных... C. 176

[xxiii] Там же C. 177

[xxiv] Рощевская Л.П. Западносибирская политическая ссылка... С.151

[xxv] А.Н. Черкунов Жизнь политической ссылки и тюрьмы по перехваченным письмам. По материалам Иркутского губ. жандармского управления за 1912 год (Иркутское Губ. Архивное Бюро) // Каторга и ссылка. - 1926 - №1 - С.171

[xxvi] Там же. С. 174

[xxvii] Там же. С. 175

[xxviii] Радзиловская  Ф., Орестова Л. Мальцевская женская каторга... С. 140

[xxix] Там же. С. 138

[xxx] Спиридонова М.А. Из жизни на Нерчинской каторге // Каторга и ссылка - 1925 - №3 - С. 127

[xxxi] Там же. С. 128

[xxxii] Хазиахметов Э.Ш. Положение политических ссыльных... C.177

[xxxiii] Радзиловская Ф.Ф.   Мальцевская вольная команда... С.143

[xxxiv] Виленский (Сибиряков) В. Последнее поколение якутской ссылки... С. 136

[xxxv] Виленский (Сибиряков) В. Последнее поколение якутской ссылки... С. 136

[xxxvi] Катин-Ярцев В.  В тюрьме и ссылке (окончание)... С. 137

[xxxvii] А.Н. Черкунов Жизнь политической ссылки... С. 174

[xxxviii] А.Н. Черкунов Жизнь политической ссылки... С. 174

[xxxix] Катин-Ярцев В.  В тюрьме и ссылке... С. 137

[xl] Хазиахметов Э.Ш. Положение политических ссыльных... C.179

[xli] Хазиахметов Э.Ш. Положение политических ссыльных... C.180

[xlii] Хазиахметов Э.Ш. Положение политических ссыльных... C.181

[xliii] Радзиловская Ф. Мальцевская вольная команда... С. 140

[xliv] Там же.С. 145

[xlv]  Пирогова А. На женской каторге  // Каторга и ссылка -  1929 - №10 - С. 151

[xlvi] Каховская А. Из воспоминаний о женской каторге. // Каторга и ссылка - 1926 - №1 - С. 154

[xlvii] Радзиловская  Ф., Орестова Л. Мальцевская женская каторга 1907 - 1911 гг... С. 138

[xlviii] Там же. С. 116

[xlix] Там же

[l] Там же

[li] Там же  С.118

[lii] Спиридонова М.А. Из жизни на Нерчинской каторге (продолжение)... С. 181

[liii] Пирогова А. На женской каторге... С. 152

[liv] Плесков В. "Вольный университет" и культработа на каторге // Каторга и ссылка - 1930 -№10 - С. 166

[lv] Там же С. 166

[lvi] Сломянский М. В Алгачах // Каторга и ссылка - 1930 - №8/9 - C. 145

[lvii] Там же  C. 146

[lviii] Пирогова А. На женской каторге... С. 165

[lix] Хазиахметов Э.Ш. Положение политических ссыльных... C.185

[lx] Виленский (Сибиряков) В.  Последнее поколение якутской ссылки... С 133

[lxi] Там же С 134

[lxii]  Биценко А.  В Мальцевской женской каторжной тюрьме (к характеристике отношений // Каторга и ссылка - 1923 - №7 - С. 192

[lxiii] Там же С. 193

[lxiv] Там же С. 194

[lxv] Там же С. 194

[lxvi] Там же С. 201

[lxvii] Там же С. 196

[lxviii] Там же С. 196

[lxix] Там же С. 196

[lxx] Там же С. 197

[lxxi] Там же С. 198

[lxxii] Там же С. 199

[lxxiii] Там же С. 207

[lxxiv] Там же С. 204

[lxxv] Там же С. 205

[lxxvi] Там же С. 206

[lxxvii] Кон Ф.Я.. На поселении в Якутской области // Каторга и ссылка - 1929 - №2 - С. 93

[lxxviii] Катин-Ярцев В.  В тюрьме и ссылке... С. 138

[lxxix] Виленский (Сибиряков) В. Последнее поколение якутской ссылки... С. 133

[lxxx] Кон Ф.Я.. На поселении в Якутской области...  С. 98

[lxxxi] Черкунов А.Н.  Жизнь политической ссылки... С. 173

[lxxxii] Черкунов А.Н.  Жизнь политической ссылки... С. 173-174

[lxxxiii] Кон Ф.Я.. На поселении в Якутской области (окончание)... C.96

[lxxxiv] Григорьев Р. В местах отдаленных // Каторга и ссылка - 1930 - №11 - С. 146

[lxxxv] Григорьев Р. В местах отдаленных... С. 155

[lxxxvi] Радзиловская  Ф., Орестова Л. Мальцевская женская каторга 1907 - 1911 гг... С. 125

[lxxxvii] Там же С. 126

[lxxxviii] Там же С. 127

[lxxxix] Там же С. 129

[xc] Там же С. 129

[xci] Пирогова  А. На женской каторге... C. 167

[xcii] Плесков В. "Вольный университет" и культработа на каторге... С. 167

[xciii] Там же С. 171

[xciv] Там же С. 173

[xcv] Там же С. 173

[xcvi] Там же С. 176

[xcvii] Спиридонова М.А Из жизни на Нерчинской каторге... С. 129

[xcviii] Виленский (Сибиряков) В. Последнее поколение якутской ссылки... С. 141

[xcix] Константинов  С.М. Мартовские дни у Ледовитого океана (из записок политического ссыльно-каторжанина)... С. 14

[c] Там же  С.12

[ci] Васильев П. Новотроицкие золотые промыслы... С. 136

[cii] Там же- С. 136