Реферат: Григорий Распутин

Влияние Распутина на Императрицу, по мнению “доносителя”, можно понять, прочитав трактат Блаженного Августина “О граде Божием”, в котором грехопадение трактуется как нарушение гармонии между духовным и физиологическим. Свою теорию восстановления гармонии между духовным и физиологическим началами человеческой природы Распутин осуществляет столь изощрёнными способами, что многие из жертв добросовестно заблуждаются в истинном значении производимых над ними манипуляций (намёк на “развратное” поведение Распутина, хождения с женщинами в баню).

При дворе идёт борьба двух империатриц. Против Распутина выступает вдовствующая императрица с генералом Дедюлиным, которая стала побеждать, чему способствовала жалоба горничной государыни Вишняковой, которую Распутин якобы хотел соблазнить.

“Доноситель” сообщает подробности отъезда Распутина в Тобольск. На вокзале его провожали Вырубова и Пистолькорс, а перед самым отправлением поезда лейб-казак привез Распутину из царского дворца букет белых роз. Распутин беседовал с сотрудником газеты “Новое время” и якобы сказал ему, что едет в Тобольск за дочерью, которую Государь обещал воспитать вместе с Великими княжнами (чистой воды вымысел газетчика), а затем вместе с царской семьей поедет в Крым.

“Доноситель” зловеще заявляет, что “последнее слово по распутинской эпопее будет сказано именно в Крыму, вдали от Правительства и от русского общества и его представителей”. Нет ли здесь намека на готовящееся покушение, которое хотел организовать ялтинский градоначальник Думбадзе? Во всяком случае, совпадение поразительное!

В конце 1911 года Гермоген и Илиодор в присутствии ещё нескольких лиц пытаются по-свойски разделаться с Распутиным. По рассказам участников этой истории, Гермоген пригласил к себе Распутина и заявил ему:

“Ты обманщик и лицемер, ты изображаешь из себя святого старца, а жизнь твоя нечестна и грязна. Ты меня обошёл, а теперь я вижу, какой ты есть на самом деле, и вижу, что на мне лежит грех - приближения тебя к царской семье. Ты позоришь её своим присутствием, своим поведением и своими рассказами, ты порочишь имя Царицы, ты осмеливаешься своими недостойными руками прикасаться к её священной особе. Это нельзя терпеть дальше. Я заклинаю тебя именем Бога живого исчезнуть и не волновать русского люду своим присутствием при царском дворе”. После этих слов Распутин высказал резкое несогласие с несправедливыми выпадами и выводами в свой адрес. Тогда Илиодор, келейник Гермогена и ещё один участник встречи кинулись его избивать.

Слежка за Распутиным была заведена ещё при Столыпине. Тогда её организовал П.Г. Курлов. Однако делалось это очень незаметно, сверхсекретно.

После известной речи Гучкова и депутатского запроса в Государственной думе, выступления с клеветническими обвинениями в адрес Распутина царь приказывает принять меры к охране его жизни. Дается соответствующий приказ министру внутренних дел А.А. Макарову.

Но под предлогом охраны враждебно настроенные к Распутину чиновники разрабатывают систему слежки за всей жизнью и деятельностью Распутина, стремясь всеми возможными способами найти в ней криминал, не гнушаясь идти даже на обман и фальсификацию. На первых порах подобный подход был задан А.А. Макаровым. Позднее, при министре Маклакове Н.А., - масоном Джунковским, который, по словам Белецкого, “с первых своих шагов... относился к нему отрицательно демонстративно”.

Как показал на допросе чрезвычайной комиссии Временного правительства Белецкий, и это подтверждается другими показаниями, был выработан план, сводившийся к командированию развитых и конспиративных филеров, которым было поручено, кроме охраны Распутина, тщательно наблюдать за его жизнью, вести подробный дневник, на основании которого составлялись сводки обзора. В Покровское был командирован филер на постоянное жительство, но не для охраны, а для всестороннего шпионажа.

Причем с самого начала у полиции возникли трудности. Прикомандированные к Распутину агенты для охраны сошлись с ним довольно близко, вели разговоры, пили чай, читали ему газеты и тенденциозный компромат на него давать, судя по всему, отказывались. Из показаний Белецкого видно, что этим агентам в плане сбора сведений они не доверяли. Местной агентуры в Покровском завести не удалось. Как пишет Белецкий, “служащий элемент, поставленный Распутиным, держался им и мог бы ему передать и специальные наблюдения за ним, а правительство местное жило с ним в хороших, добросовестных отношениях, и он многое сделал для своего селения”.

Сведения о Распутине в письменной форме представляли министрам и их заместителям. С самого начала большой интерес к этим сведениям проявлял председатель Совета министров (1911 - 1914 гг.) В.Н. Коковцов.

Полиция использует самые недозволенные приёмы. Министр внутренних дел Макаров, получив в руки несколько писем Царицы Распутину, пытается сыграть на этом и дискредитировать его в глазах царской семьи. Письма были украдены у Распутина и вложены в руки Илиодора некими Каробовичем из Вильно и Замысловским.

То есть Илиодор здесь был использован для интриги против Распутина. Но такое грубое вмешательство в личную сферу царской семьи вызвало крайне отрицательную реакцию с её стороны и, естественно, окончилось отставкой Макарова.

За спиной этих людей стоял тот же масон Гучков А.И. Бывший глава правительства России Коковцов В.Н. пишет об этом:

“Особенное обострение получил этот вопрос (о влиянии Распутина на царя) в связи с именем Гучкова А.И. В начале декабря или в конце ноября (1912 г.) стали распространяться по городу отпечатанные на гектографе копии 4-х или 5-ти писем - одно императрицы Александры Федоровны, остальные от Великих княжон, к Распутину. Все эти письма относились к 1910 или 1909 году, и содержание их, и в особенности отдельные места и выражения из письма императрицы, составляющие, в сущности, проявление её мистического настроения, давали повод к самым возмутительным пересудам”.

Когда о Распутине поползли слухи как о хлысте и некоторые доверчивые люди стали остерегаться знакомства с ним, царская чета, по-видимому, по совету вдовствующей императрицы посылает на родину Григория своего ближайшего друга Анну Вырубову “посмотреть, как он живет у себя” Вырубова поехала не одна, а ещё с тремя дамами и своей горничной. Из Петербурга поездом до Тюмени. Там их уже встречал Распутин на тарантасе, запряженном сильными лошадьми, и повез их по пыльной дороге 80 вёрст до села Покровского. Вырубову поражала зажиточность сибирских крестьян. У многих были двухэтажные дома, довольно много земли, крепкое хозяйство.

В последние годы Распутин купил и перестроил двухэтажный дом, скромно украшенный резными наличниками и балясинами, как это принято в Сибири. Дом был достаточно вместителен. Несколько комнат на первом этаже, несколько комнат на втором. Сам Григорий жил на втором, эти же комнаты отводились почетным гостям. Семья и работники жили на первом этаже. Кроме того, во дворе главного дома стоял ещё один старый одноэтажный домик, в котором жил отец Распутина.

Второй этаж главного дома был хорошо, по крестьянским меркам отделан: цветные обои, расписанные потолки, дорогие иконы и царские портреты (и те, и другие - все подарки). Зашторенные окна, кресла, диван, большой стол, за которым собирались гости. В гостиной висело жутковатое изображение страшного суда Господня, так, как оно часто изображается на западной стене русских церквей со всеми муками ада для грешников.

В этот дом и приехала Вырубова.

“Встретила нас, - пишет она, - его жена - симпатичная пожилая женщина, трое детей, две немолодые девушки-работницы и дедушка-рыбак. Все три ночи мы, гости, спали в довольно большой комнате наверху, на тюфяках, которые расстилали на полу. В углу было несколько больших икон, перед которыми теплились лампады. Внизу, в длинной тёмной комнате, с большим столом и лавками по стенам обедали; там была огромная икона Казанской Божьей Матери, которую они считали чудотворной. Вечером перед ней собирались вся семья и “братья” (так называли четырех других мужиков-рыбаков), все вместе пели молитвы и каноны.

Водили нас на берег реки, где неводами ловили массу рыбы и тут же, ещё живую и трепетавшую, чистили и варили из неё уху; пока ловили рыбу, все время пели псалмы и молитвы. Ходили в гости в семьи “братьев”. Везде сибирское угощение: белые булки с изюмом и вареньем, кедровые орехи и пироги с рыбой. Крестьяне относились к гостям Распутина с любопытством, к нему же безразлично, а священники враждебно. Был Успенский пост, молока и молочного в этот раз нигде не ели; Григорий Ефимович никогда ни мяса, ни молочного не ел. По возвращении я рассказывала всё, что видела”.

В 1912 году против Распутина пытаются сфабриковать ещё одно дело о хлыстовстве.

Содержание этого дела передают воспоминания семинариста, учившегося в Тобольской семинарии в 1907-1913 годах, некоего М.В. Андреева. В 1913 году он был семинаристом выпускного курса, на котором вел занятия некто священник Юрьевский. И вот однажды этот Юрьевский пришел к семинаристам очень расстроенный и начал жаловаться, что Владыко Алексий бросил в горящую печь его трехмесячный труд о Распутине, выполненный им по заказу епископа Евсевия.

Юрьевский пересказывает семинаристам свой доклад, содержащий откровенно фантастические сведения. 30 молодых людей, затаив дыхание ловят каждое его слово.

Начал он с того, что Распутин был конокрадом, его поймали, избили и только после этого он стал ходить по богомольям. Легко опровергаемая ложь, ибо если бы этот факт действительно был, его бы использовали ещё в деле 1907 года, но ни один недоброжелатель об этом не сказал, а на селе такие вещи не забываются. Нет ни одного документа, который хотя бы косвенно говорил о конокрадстве Распутина.

Более того, в 1915 году, когда слухи о “конокрадстве” Распутина стали распространяться ещё шире и “Сибирская торговая газета” напечатала об этом информацию, редакция получила от Распутина такую телеграмму:

“Тюмень, редактору Крылову. Немедленно докажи, где, когда, у кого я воровал лошадей, как напечатано в твоей газете; ты очень осведомлён; жду ответа три дня; если не ответишь, я знаю, кому жаловаться и с кем говорить. Распутин” Через некоторое время газета напечатала опровержение о том, что не имеет доказательств обвинения Распутина в конокрадстве (но очень мелким шрифтом и мало понятным языком).

“Странствовал Распутин вместе с Варнавой года три, а впоследствии он сделал его епископом”, - продолжал свой рассказ Юрьевский. Это тоже выдумка, легко опровержимая, так как Распутин познакомился с Варнавой, когда тот был уже в высоком духовном чине настоятеля монастыря.

Далее Юрьевский рассказывает семинаристам настоящие скабрезности, фантастические детали, не имеющие никакой документальной основы.

Кто был заказчиком этой истории - сегодня мы можем только предполагать. Но одно определенно ясно: она сильно способствовала развитию мифа о Распутине, внеся в него множество новых, неприличных деталей, ставших объектом самого широкого обсуждения. Следующим шагом в развитии этого мифа был переход от приписывания Распутину разврата на религиозной (хлыстовской) основе к разврату бытовому. Но это стали делать уже позднее, после 1914 года. Общественное сознание должно было привыкнуть к чудовищным деталям неслыханного разврата.

Можно понять реакцию Владыки Алексия на эти фантастические выдумки. Внимательно изучив их, собрав достоверные сведения и даже сам выехав на место, Владыко Алексий убедился, что доклад Юрьевского носит чисто клеветнический характер.

И когда Юрьевский пришёл к епископу Алексию, тот ему спокойно сказал: “А я, батюшка, тобой сочиненное дело в печь бросил, и оно сгорело”.

Чтобы прекратить клеветнические слухи, Алексий лично взялся за это дело, изучил материалы, затребовал сведения от причта Покровской церкви, неоднократно беседовал с самим Распутиным. По результатам этого нового расследования было подготовлено заключение Тобольской духовной консистории, разосланное многим высокопоставленным лицам и некоторым депутатам Государственной думы.

Вот это заключение:

“Заключение Тобольской духовной консистории о принадлежности Распутина к секте хлыстов. 29 ноября 1912 г.

По вопросу о принадлежности крестьянина слободы Покровской Тюменского уезда Тобольской губ.  Григория Распутина-Новаго к секте хлыстов.

Преосвященный Алексий Епископ Тобольский, ныне почивший Экзарх Грузии, основательно изучил следственное дело о Григории Новом. Проезжая по Тюменскому уезду для обозрения церквей епархии, он останавливался в слободе Покровской и подолгу здесь беседовал с кр. Григорием Новым о предметах его веры и упования, разговаривал о нём с людьми его хорошо знающими дал ему возможность быть дважды у себя в Тобольске и здесь испытывал его религиозные убеждения. Из всего вышеуказанного Преосвященный Алексий вынес впечатление, что дело о принадлежности крестьянина Григория Распутина-Новаго к секте хлыстов возбуждено в своё время без достаточных к тому оснований и со своей стороны считает крестьянина Григория Новаго православным христианином, человеком очень умным, духовно настроенным, ищущим правды Христовой, могущим подавать при случае добрый совет тому, кто в нём нуждается.

В дополнении к своим личным впечатлениям по сему делу Преосвященный Алексий предложил причту слободы Покровской церкви доставить ему точные, подробные и верные сведения о жизни, деятельности и учении кр. Григория Новаго. Причт донёс, что ни в обстановке - домашней и усадебной, ни в образе жизни крестьянина Григория Новаго и его семьи ему, причту, не приходилось наблюдать, видеть и слышать что-либо такое, что указывало бы на принадлежность крестьянина Григория Новаго к хлыстовству. По донесению того же причта, Григорий Новый заботится о своём приходском храме. Так, он пожертвовал 500 рублей на построение храма в слободе Покровской, пожертвовал в приходский храм серебряный, 84% золочёный напрестольный крест, четыре серебряных вызолоченных лампады и приложил к чтимой иконе Спасителя массивный настольный золотой крест.

Передав это донесение еп. Покровской притча Тобольской духовной консистории, он, с сообщения своих личных наблюдений и исследований о кр. Григории Новом, в связи с новыми данными и доложил консистории, которая протокольным определением от 29 ноября 1912 года постановила: “Принимая во внимание, что вопрос о принадлежности кр. слоб. Покровской Григория Распутина-Новаго к секте хлыстов внимательно рассмотрен Его Преосвященством Преосвященнейшим Алексием, Епископом Тобольским и Сибирским по данным следственного дела, на основании личного наблюдения кр. Григория Новаго и на основании сведений, полученных о нём от людей хорошо его знающих, и что по таким личным обследованиям этого дела Его Преосвященство считает кр. Григория Распутина-Новаго православным христианином, человеком духовно настроенным и ищущим правды Христовой - дело о кр. ел. Покровской Григории Распутине-Новом дальнейшим производством прекратить и причислить оконченным”. Такое определение консистории Преосвященным Алексием того же 29 ноября утверждено.

ПРОХОДИМЕЦ ИЛИОДОР

Начало двадцатого века было богато на аферистов и проходимцев всех видов и мастей. Ощущение перепутья, в котором находилась страна, противоборство разных сил, возможность мигрировать от одной силы к другой создавали условия для возникновения самых низких и подлых личностей, способных на любые преступления, подлоги и обманы для достижения своих целей.

Именно к таким людям и принадлежал Сергей Михайлович Труфанов, более известный для многих как Илиодор. Огромные амбиции и отсутствие всякой совести, страстное желание быть на виду заставляли его искать средства обогащения и делать карьеру всюду, где это можно. Монах-расстрига, отступник от веры, аферист, шантажист, политический заговорщик-убийца и, наконец, сотрудник большевистской ЧК - вот немногое из того, чем занимался в своей жизни этот человек. Заглянем в его послужной список, хранящийся в Тобольском архиве.

Знакомство с Распутиным происходит в 1908 году в Петербурге у архимандрита Феофана, находившегося в дружеских отношениях с саратовским епископом Гермогеном. В 1909 - 1910 годах Григорий приезжает в Саратов и Царицын, где близко знакомится с деятельностью Илиодора. В свою очередь, в декабре 1909 года Илиодор приезжал погостить к Распутину в Покровское, где, воспользовавшись моментом, украл у него важное письмо, которое впоследствии будет использовать для шантажа. Присмотревшись к Илиодору, увидев в нём типичного карьериста и проходимца, Распутин прекращает его поддерживать, в частности, отказывается дать ему денег на своеобразную агитационую поездку пароходом по Волге, а также финансировать его газету с громким названием “Гром и молния”.

Илиодор оказался очень мстительным человеком и примерно с 1910 года начинает сначала исподтишка, а потом и открыто травить Распутина (распускает о нём грязные слухи, тем более что чувствует за своей спиной поддержку епископов Гермогена и Феофана).

В конце 1910 года Илиодор уличается в лживой демагогии, распространении клеветнических слухов, провокации и карьеризме. В феврале 1911 года в Царицын командируется царский флигель-адьютант Мандрыко А.И., чтобы на месте разобраться в клеветнических обвинениях, которые распространяются там о деятельности Распутина. Разобравшись в деле, Мандрыко рекомендует Илиодора из Царицына выслать, так как он ведет вредную агитацию, в которой затрагиваются даже царь и Синод. Открывается интрига, в которой были завязаны Гермоген, Феофан и Илиодор. Гермогена ссылают в Жировицкий монастырь, Феофана понижают в должности, Илиодора отправляют во Флорищеву пустынь.

Илиодор понимает, что церковная карьера его окончена. И в течение полугода из ревнителя православия он превращается в его неутомимого критика. Илиодор поносит русскую Церковь и её иерархов.

А тем временем Илиодор сочиняет книгу о Распутине, в которой использует материалы, придуманные им еще в царицынский период. Книга называется “Святой черт”.

Факты и события, о которых рассказывается в книге, полностью вымышлены, хотя в отдельных случаях лица, о которых идет рассказ, и существовали.

Осью книги является бессовестное обыгрывание эротической темы, по сути дела, порнографическая фантазия автора представляется как факт и доказательство. Труфанов придумывает целую классификацию “жертв” Распутина. “Жертвы” Григория, - пишет Труфанов, - разделяю на четыре категории: жертвы поцелуев и бань, жертвы особого рода прикосновений, жертвы изгнания бесов и жертвы плотского совокупления”.

Труфанов приводит примеры, которые характеризуют его буйную эротическую фантазию.

...Распутин растлил няню царских детей Марию Ивановну Вишнякову (как мы уже видели, это не соответствует действительности).

... Распутин растлил девицу Елену Михайловну Т. (вымысел).

...В спальном вагоне поезда Распутин изнасиловал вдову офицера Хеонию В., уверяя, что это не грех, а когда она продолжала сомневаться, заставил ее бить 200 поклонов (вымысел).

...В Царицыне Распутин якобы в присутствии Илиодора пытался “изгнать беса” (путем половых сношений) из девицы К., но Илиодор решительно воспротивился (вымысел).

...Распутин водил в баню голых женщин по 12 вместе в селе Покровском и в других местах (вымысел). Вот в таком духе даются все “факты” в книге Илиодора.

В книге нет ни одного достоверного факта. Этот вывод мы сделали путем анализа и сопоставления приведенных Илиодором сведений с достоверными источниками информации в архивах и заслуживающих доверия воспоминаниях.

Все письма и телеграммы, приведенные в книге, вымышлены. Это в свое время подтвердила и следственная комиссия Временного правительства, которая первоначально рассматривала книгу “Святой черт” как источник достоверной информации. Как пишет член комиссии А.Ф. Романов, книга эта “была проверена документально и оказалась наполненной вымыслом, множество телеграмм, которые приводит в ней Илиодор, никогда в действительности посылаемы не были. Проверка производилась по номерам телеграмм, а кроме того, комиссия имела в своем распоряжении не только телеграфные ленты, но даже подлинники всех посланных телеграмм”.

Было бы совершенно неверно думать, что книга направлена только против Распутина. Нет, книга создана, прежде всего, для дискредитации царской семьи, и в этом ее главная задача.

Перед выходом этой книги, видимо, для рекламы и придания ей какой-то достоверности планировалась провокация против царской четы. Илиодор направляет на имя Императрицы письменное предложение купить эту книгу за 60 тысяч рублей, грозя в противном случае издать ее в Америке. Труфанов и компания, по-видимому, надеялись, что Царица согласится на их шантаж, и соответственно, передачу рукописи обставить так, чтобы об этом стало известно во всем мире, мол, Царица боится правды. Это еще в большей степени способствовало бы “эффекту” этой книги. Но Царица не поддалась на шантаж. “Помню, это было в Ставке, в 1916 году, - вспоминает Вырубова. - Государыня возмутилась этим предложением, заявив, что пусть Илиодор пишет, что он хочет, и на бумаге написала - отклонить”.

Книга стала выходить из номера в номер в газетах и получила значение самого солидного первоисточника сведений о Распутине. Отталкиваясь от опубликованных в ней выдуманных историй, газетчики стали сочинять все новые и новые их варианты. Значительная часть читателей восприняла ее как смелые и правдивые откровения “жертв” Распутина. Номера газет с главами из этой книги зачитывались до дыр. Миф о Распутине множился и раздувался, как никогда раньше.

На этой книге Труфанов заработал большие деньги. Значительную сумму он получил от одного американского журнала за продажу ему подлинного письма русской Царицы, украденного у Распутина.

Гнусная, клеветническая книга Труфанова пришлась по душе многим революционерам и активно использовалась в агитационной работе всех антирусских партий. Недаром после революции она была издана журналом “Голос минувшего”, известным своими публикациями разных сфабрикованных и вымышленных сочинений и воспоминаний, вроде дневника Вырубовой. Сам Труфанов-Илиодор поступил на службу в ЧК. Предложение стать чекистом, по словам того же Труфанова, сделал ему сам Дзержинский, который привлекал его к выполнению самых “деликатных” (а значит, самых грязных и кровавых) поручений. Позднее, когда Труфанов сбежал за границу, он зарабатывал на жизнь рассказами типа того, что своими глазами видел в 1919 году в Кремле заспиртованную голову Николая Второго. Впрочем, до того, как стать сотрудником ЧК, Труфанову нужно было пройти “школу” подготовки убийства Распутина.

“Я ВЕДЬ ЗА МУЖИЧКОВ”

Среднего роста, с крупными чертами лица, длинной бородой, полуопущенными сзади в скобку волосами, одетый в серенькое летнее пальто, из-под которого виднелась потертая, черного сукна поддевка, в соломенной шляпе, лакированных сапогах, с камышовой палочкой в руках - так выглядел Распутин незадолго до первой мировой войны.

К этому времени уже в основном был создан его вымышленный мифологический образ - могущественного человека, близкого царской семье, способного на любые преступления, ведущего развратный образ жизни. В образованном обществе, особенно среди левых, распространяются самые нелепые и чудовищные слухи о его похождениях.

В погоне за сенсацией за Распутиным охотятся левые журналисты. В мае 1914 года Распутин обращается в полицию об ограждении его квартиры от посещения журналистов и одновременно меняет номер домашнего телефона (по старому номеру кто-то постоянно звонил и всячески оскорблял его). Но не только левые нападают на Распутина. Часть российских патриотических сил тоже рассматривает его как врага, заглотив обманку вымышленного образа Распутина, который, мол, дискредитирует царскую семью. Против Распутина резко выступает Пуришкевич, человек не вполне серьезный, помешанный на хвастливой фразеологии, политикан, стремившийся играть роль руководителя патриотического движения и принесший ему много вреда. Когда левая печать объявила всюду, что Распутин вступил в Союз Михаила Архангела, Пуришкевич гневно опроверг это сообщение, заявив, что, если “какой-либо отдел Союза позволил себе войти в соприкосновения с Распутиным, я немедленно, слышите, немедленно, по телеграфу закрыл бы такой отдел”.

Однако не следует думать, что не делались попытки защитить Распутина от подлой клеветы. Делались, и неоднократно, но они тонули в грязном потоке левой и бульварной печати. Приведем только две доброжелательные оценки, даваемые Распутину в печати:

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5