Креационизм и эволюционизм: методологический анализ противостояния

Поскольку появление человека не есть результат его индивидуального волеизъявления (с любой точки зрения - и материалистической, и идеалистической, и религиозной), то смысл человеческой жизни может быть выведен из какой-либо внешней, надындивидуальной воли.

Таким образом, в сфере религиозной этики необходимость сохранения благоприятных условий для человека на Земле гармонично сочетается с основами учения - человеческая жизнь и благоприятная ей природная среда есть результат “предвечного замысла” и воли Создателя. Отсюда следует этический императив, лишающий человека права безнаказанно распоряжаться своей жизнью и жизнью других людей ни сейчас, ни в будущем. А это предполагает обязанность человека сохранять благоприятную для жизни окружающую среду и для себя, и для будущих поколений.

Сохранение благоприятной человеку живой и неживой природы не должно, однако, доходить до ханжества, лицемерия, фарса, к чему часто тяготеет политизированное движение “зеленых” в его обывательских формах: осуждение и даже преследование, например, людей в одежде из натурального меха. Человек как гетеротроф не может полностью избежать использования животных: питание, одежда, медико-биологические эксперименты. Ханжески лицемерный характер человеческой “биоэтики” проявляется в сочетании человеческих восклицаний о любви к животным (к “братьям меньшим”) с их планомерным забоем, отловом, отстрелом. Общеизвестно, что лучшие сочинения с описанием красот природы написаны рыболовами и охотниками.

Ханжеский подход обывателей не находит места уже, к примеру, в философской этике И.Канта: “Во всем сотворенном все что угодно и для чего угодно может быть употреблено всего лишь как средство; только человек, а с ним каждое разумное существо есть цель сама по себе” [Кант, 1965, c. 414].

В основе же эта мысль Канта есть переложение на научно-философский язык понимания мироустройства, вытекающего из Библии, где вопрос взаимоотношений человека и остального живого Мира решен ясно и однозначно: “И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над зверями, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле” [Быт. 1, 26].

При общем взгляде на факторы экологической проблемы и\или катастрофы, мы получаем в рамках научной эсхатологии далеко не оптимистические перспективы конечной судьбы Человечества. В то же время, как видно из всего контекста, мы пришли к необходимости дополнения научного миропонимания религиозным, особенно в области этики, где научный подход не дает решений и даже приводит к абсурдным с точки зрения здравого смысла выводам. Отсюда мы естественно приходим к сопоставлению, а далее - к необходимости синтеза религиозной и научной эсхатологии, или общей эсхатологии. Синтез этот не безусловно прост, но, что существенно, не надуман - он, на наш взгляд, вполне органичен.

При таком синтетическом подходе, беспросветный пессимизм остается уделом чисто научного подхода к эсхатологической проблеме. В итоге анализа новых и старых проблем, мы приходим к вечным истинам, и плохо было бы, если бы мы пришли к истинам преходящим. Так, в частности, современная экологическая проблема и уровень духовности сложившегося потребительского общества резко обращают внимание на необходимость повышения приоритетов духовных ценностей по отношению к материальным. Как сказано: «И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами. Он же сказал ему в ответ: написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» [Мф. 4, 3-4].

Этот ответ, помимо буквального значения, имеет глубокий метафорический смысл: духовная жизнь человека и духовные ценности имеют абсолютное значение для его земного и вечного существования.

Наконец последнее, что важно отметить, - это суетность забот о физическом выживании Человечества при всей их значительности: «Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует, - все суета! Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем? Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки» [Еккл. 1, 2-4].

В контексте наших проблем отметим: суетность земных проблем, конечно, не приводит к выводу, что решать их не стоит (стоит, конечно), но они не должны заслонять главное. Речь должна идти в первую очередь не о спасении тела, а о спасении души. Человек в земной суете думает о спасении “физической” истории Человечества, а спасение этой истории уже состоялось. История земного Человечества уже свершилась, так как ясно определен ее итог, и не принципиально важно, через сколько астрономических лет земная история Человечества завершится. Эта мысль хорошо выражена в словах митрополита Сурожского Антония (Блума): «И мы знаем то, чего никто не знает: что конец не только впереди, но что конец уже пришел Воплощением Христовым, одержанной Им победой. Конец, т.е. завершение всей истории, совершен в лице Человека Иисуса Христа и в лице усопшей и воскресшей Матери Божией; конец мы уже знаем на опыте. В этом, может быть, одно из оснований, почему смерть христианину не страшна; потому что крещением, любовью, приобщенностью ко Христу, знанием - не рассудочным, а опытным знанием - того, что конец уже пришел, мы за пределом не только той смерти, о которой я говорил, упоминания о сошествии Христа во ад, но мы за пределом и другой какой-то мертвости, незавершенности. Конец нам не страшен, потому что он позади нас» [Антоний, 1991, c. 67].

Следует добавить, что и научно-философская точка зрения, к примеру, выдающегося мыслителя И. Канта, позволяет нам поразмышлять об условности нахождения в плену времени и истории. Действительно, Мир (Универсум, Космос, Вселенная, Природа, Белый Свет) такой, какой он есть “на самом деле”, недоступен человеческому познанию полностью. Идеи Канта о том, что время - только форма чувственности, априорная способность человеческого познания воспринимать Мир и систематизировать свои опытные знания, небезосновательны, хотя и могут критиковаться. Отсюда вполне научным будет предположение, что “плен” человека в физическом времени - это плен только в рамках представлений современного уровня науки.

Человеческие надежды и вера в благоприятный исход, в приобщенность индивидуальной души Абсолютному бытию имеют научные и религиозные основания. В этом источник человеческого оптимизма.

P.S. Кстати! Достаточно побывать на концерте хора им. Митрофана Пятницкого, чтобы помимо всех научно-схоластических аргументов понять, что все это не может быть продуктом самоорганизации бездушной материи или самоутверждением «эгоистического гена».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: КРЕАЦИОНИЗМ И ЭВОЛЮЦИОНИЗМ В СОВРЕМЕННОЙ КУЛЬТУРЕ И В БУДУЩЕМ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Какие бы ни были аргументы в пользу креационизма по количеству и качеству, эволюционизм всегда будет поддерживаться силами мира сего.

Назову главные из них.

Первая сила - это сила авторитета видных ученых-эволюционистов, слово которых, естественно, бывает ошибочным и в частных научных, и в мировоззренческих вопросах (но критический анализ их позиций невозможен на уровне знаний массы). Драма усугубляется еще тем, что не только людям с низким уровнем образования, но и многим ученым не по силам разобраться в аргументах креационистов и эволюционистов, разрабатываемых с опорой на разнообразные системы религиозных, философских и естественнонаучных знаний.

Вторая сила (генетически она сродни первой) - это воинствующий атеизм, происходящий из «духа» эпохи Просвещения 17-18 веков и не потерявший силы в современном повседневном и научном мировоззрении. Здесь имеется в виду догматизированное противопоставление научного знания и религиозной веры как противостояния нового прогрессивного и устаревшего, как света и тьмы.

В результате в системе среднего и высшего образования излагается преимущественно эволюционизм. При этом несчастные школьники и студенты не знают, что у них формируется ущербное мировоззрение.

Третья сила - это капитал. Для общества потребления нужен в массе человек-потребитель, а не человек-созерцатель. Материалистический атеистический эволюционизм - подходящее учение для формирования такого человека. Поэтому все современные СМИ, содержащиеся, само собой разумеется, на средства капиталистов, будут пропагандировать эволюционизм.

Четвертая сила - это масса невежественных людей, или малообразованных обывателей, с их аморфным мировоззрением, конформными убеждениями, склонностью к языческим практикам.

Пятая сила - это страх ответственности за личные грехи, который привносится учением о свободе воли (необъяснимым в рамках естественнонаучного материализма) и утверждается верой в Бога. В наше гедонистическое время такой страх будет повседневным, что невыгодно князю мира сего (увы, но показательно, что книга нынешнего времени «Заблуждение о Боге» Ричарда Докинза стала мировым бестселлером).

Торжества Истины в земной жизни человечества не предвидится. Об этом давно сказано в христианской эсхатологии.

Автор благодарен доктору физико-математических наук А.П. Кирпичникову, кандидату химических наук Н.П. Кирпичниковой, доктору биологических наук Б.И. Барабанщикову за внимательное прочтение рукописи и ее обсуждение.

Список литературы

Антоний, 1991. Антоний Митрополит Сурожский. Проповеди и беседы.- М.: Либрис, 1991.-110 с.

Александров, 1999. Александров В. Анафема в адрес учителей. Кто под флагом религии мешает обучению в школах? // http://religion.ng.ru/world/1999-12-08/6 _anafema.ytml

Баринов, 2005. Баринов Н. Происхождение мира: Верна ли теория эволюции? - Рязань: Издательский отдел Рязанской Епархии. - 32 с.

Буфеев, 2002. Буфеев К. Ересь эволюционизма //Шестоднев против эволюции - http: //www.shestodnev.narod.ru/sbornic/rev_kbufeev_eresy.html

Буфеев 2009. Буфеев С.В.. Почему православный не может быть эволюционистом - http: //www.goldentime.ru/hts_text_003.html

Вернадский, 1989. Вернадский В.И. Биосфера и ноосфера.- М.: Наука, 1989.-258 с.

Вигнер, 1971. Вигнер Е. Этюды о симметрии. - М.: Мир, 1971. - 318 с.

Богоцкий, 1990. Богоцкий С.В. От молекулярного ламаркизма к дарвинизму // Природа.-1990.-№ 11.-С. 17-22.

Борзенков В.Г. Борзенков В.Г. Философия науки. На пути к единству. - М.: КДУ, 2008. - 320 с.

Гегель, 1970. Гегель Г. Наука логики: В 2 т.-М.: Мысль, 1970.-Т.2.-248 с.

Гольданский, 1978. Гольданский В.И. Квантовые химические реакции вблизи абсолютного нуля и их естественнонаучное значение // Вопросы философии.-1978.-№ 8.-С. 117-131.

Грант, 1991. Грант В. Эволюционный процесс: Критический обзор эволюционной теории. - М.: Мир, 1991. - 488 с.

Гурин, 2008. Гурин С.П. Философия, традиция, современность // Труды Саратовской Православной Духовной семинарии: Сборник. Вып.2. - Саратов: Изд-во Саратовской епархии, 2008. - С.178-186.

Дубинин, 1981. Дубинин Н.П. Диалектика скачков и история жизни // Материалы III Всесоюз. совещ. по философским вопросам совр. естествознания.- М.: Наука, 1981. - Вып. 2.-С. 83-110.

Дубровский, 1991. Дубровский В.Н. Концепции пространства-времени.- М.: Наука, 1991.-168 с.

Жданов, 1980. Жданов Ю.А. Материалистическая диалектика и проблемы химической эволюции // Вопросы философии.-1980.-№ 2.-С. 59-80.

Кант, 1965. Кант И. Критика практического разума // Кант И. Сочинения: В 6 т.-М.: Мысль, 1965.-Т. 4, ч. 1.-С.311-501.

Коллинз, 2008. Коллинз Ф. Доказательство Бога. Аргументы ученого. - М.: Издательство АНФ, 2008 - 216 с. (название первоисточника “The language of God. Scientist presents evidence for belief”).

Крик, 1974. Крик Ф., Оргелл Л. Направленная панспермия // Химия и жизнь.-1974.-№ 9.-С. 75-79.

Кураев, 2006. Диакон Андрей Кураев. Может ли православный быть эволюционистом? - Клин: «Христианская жизнь», 2006. - 112 с.

Курашов, 1995а. Курашов В.И. Экология и эсхатология // Вопросы философии.-1995. № 3.-С.29-36. (Kurashov V.I. Ecology and Eschatology // Russian Studies in Philosophy, Winter 1998-99.-Vol. 37, № 3. - P.8-19).

Курашов, 1995. Курашов В.И. Познание природы в интеллектуальных коллизиях научных знаний: Научная мысль России на пути в XXI век. - М.: Наука, 1995.-283 с.

Курашов, 2007а. Курашов В.И Начала философии - М.: КДУ, 2007. - 344 с.

Курашов, 2007б. Курашов В.И Начала философии науки - М.: КДУ, 2007. - 448 с.

Курашов, 2009. Курашов В.И История и философия химии - М.: КДУ, 2009. - 608 с.

Лен, 1998. Лен Ж.-М. Супрамолекулярная химия. Концепции и перспективы. / Пер. с англ. под ред. В.В. Власова, А.А. Варнека. - Новосибирск: Наука, 1998. - 334 с.

Линде, 1985. Линде А. Раздувающаяся вселенная //Наука и жизнь, 1985, №8. - С.25-32.

Наука, 1989. Teaching Science in a Climate of Controversy: A view from the American Scientific Affiliation. - Ipswich: Committee for Integrity in Scince Education, 1989. - 48 p.

Ницше, 1994. Ницше Ф. Воля к власти: Опыт переоценки всех ценностей. - М.: ИЧП «Жанна», 1994 - 363 с.

Осипов, 2003. Осипов А.И. Путь разума в поисках истины. - М.: Издание Сретенского монастыря, 2003. - 432 - с.

Пивоваров, 2004. Пивоваров Д.В. Креационизм научный // Современный философский словарь. - М.: Академический Проект, 2004. - С.341-343.

Рис, 1988. Рис Э., Стенберг М. От клеток к атомам: Иллюстрированное введение в молекулярную биологию.- М.: Мир, 1988.-144 с.

Твердислов, 2000. Твердислов В.А., Яковенко Л.В. Активные среды, автоволны и самоорганизация. От физико-химических систем к биологическим и социальным системам //Российский химический журнал, 2000, т.44, с.21-32.

Томпсон, 1985. Томпсон Дж. М.Т. Неустойчивости и катастрофы в науке и технике.- М.: Мир, 1985.-254 с.

Фесенкова, 2003. Фесенкова Л.В. Теория эволюции и ее отражение в культуре. - М.: ИФ РАН, 2003. - 174 с.

Хокинг, 1990. Хокинг С. От Большого взрыва до черных дыр: Краткая история времени. - М.: Мир, 1990.-168 с. (Hawking, 1990. Hawking S. A Brief History of Time: From the Big Bang to Black Holes. - Bantam Books: New York; London etc., 1990. - 198 p.).

Шамин, 1986. Шамин А.Н. Проблемы истории физико-химической биологии и биотехнологии // Вопросы истории естествознания и техники.-1986.-№ 2.-С. 29-37.

Шпенглер, 1993. Шпенглер О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории. 1: Генштальт и действительность. М.: Мысль, 1993. 663 с.

Шульц, 1982. Шульц Г., Ширмер Р. Принципы структурной организации белков.- М.: Мир, 1982.-354 с.

Эйген, 1982. Эйген М., Шустер П. Гиперцикл: Принципы самоорганизации макромолекул.- М: Мир, 1982.-270 с.

Приложение

Я хочу привести стихотворение выдающегося поэта и мыслителя Виля Мустафина (03.05.1935-16.09.2009), смыслы которого сами по себе отзовутся у каждого, кто задумывается о сущности жизни - явлении для нас, смертных, повседневном, но непостижимом во всей глубине божественного замысла.

Сорочья баллада

Всяк муж достойный, являясь в мир сей,

должен посадить дерево, построить дом

и вырастить сына.

Поговорка

Как-то в возрасте довольно невеликом

насаждали мы зеленые саженья,

оставляя нарочитые улики

пребывания земного и служенья

догмам мира: сложим дом и в нем детишек

нарожаем, суть мирскую завершая,

остальное принимая за излишек,

что карман не тяготит и не мешает

сознавать: тобою долг людской исполнен,

и теперь ты можешь вольно любоваться

с высоты тобой обжитой колокольни

красотою (лет пятнадцать, или двадцать)…

За окном, пейзаж мирской разнообразя,

времена меняют краски декораций,

привнося в привычный ракурс раз за разом

незнакомые синдромы аберраций.

То навалит чернота чернее ночи,

то рассвет лучами тучи продырявит,

то закатный горизонт закровоточит,

то в зените ослепительность проявит

наше древнее надмирное светило…

Но и этого природе маловато,

что изрядно твой рассудок помутило, -

у нее совсем иная голова-то

и совсем иные мысли в голове той,

и не нашего ума ее резоны, -

ей понадобились вдруг зима и лето

(а быть может, просто нравятся сезоны)…

Иногда окно - гравюрой черно-белой -

разрисуют очертанья голых веток,

намекая, что зима взялась за дело,

заполняя пустоту оконных клеток.

А весною!.. О, друзья мои, весною

что творится на глазах у очевидца!..

(Может статься, это нечто возрастное,

и мечта желает явью отчудиться?)

За моим окошком живопись творится:

грунт холста голубизны неимоверной

заполняют то ли личики, то ль лица,

то ли это только почечки на вербе…

На моих глазах природа-роженица

набухает сотней будущих листочков,

чтоб явить на фоне сини эти лица,

чтоб явить из ничего, - из черной точки…

И стоишь, насквозь пронзенный синей синью,

донца глаз прикрыв ладонью от порыва,

но зрачок запечатлеет мнимый снимок,

восприняв как непосильные дары нам…

В утомлении опустишь долу руки,

отдаваясь далям горним в полоненье,

и отпустишь душу, словно на поруки

силам неба - в состояньи поклоненья.

А природа тут же милостью ответит

и жалеючи беднягу обласкает,

не оставя даже памятных отметин

от растерянности, явленной некстати.

И продолжит живописное творенье,

загустивши зелень лиственной окраски, -

ornamentum неизменных повторений

оградит твои виденья от огласки.

Словно занавес, окно завесит крона, -

плотный занавес, подвластный только ветру,

воплощая круговую оборону

от соблазнов, посягающих на веру.

В полумраке, сберегающем от зноя,

в полушепоте охраны заоконной

обнаружишь преимущества покоя

по сравненью с суетою беспокойной.

Не заметишь, как замедлятся движенья

серых мыслей, копошащихся в коробке,

и любая смена тела положенья

станет медленной, степенной, неторопкой.

Но такая жизнь продержится не долго, -

благо коротко, как коротки сезоны,

и нежданно поутру иголкой колкой

вдруг пронижет твой рассудок полусонный

солнца луч, пробравшись вовсе без помехи

сквозь прорехи постаревшей занавески, -

лето кончилось, а осени успехи

в раздирании древес довольно дерзки.

Желтизною и скукоженностью жалкой

пару дней еще продержатся растенья,

наблюдая, как одежда их на свалках

под дымами истлевает постепенно.

Но зима возьмет свое и пепел бурый,

и остатки желтизны покроет снегом,

а в окне моем проявится гравюра

черно-белая: сучки в контрасте с небом…

Все вернется на круги своя, и это

отразит в себе окна прямоугольник.

(То ли мне в сыром тумане предрассвета

примерещился дядёк белопогонник?..)

Как положено, сезоны повторятся:

за зимой придет весна, за ними лето, -

чередою заоконных декораций,

с неизменностью припева и куплета.

Но однажды на заре, весною ранней,

той порой, когда черты гравюры резки,

средь ветвей возникло нечто вроде брани,

словно кто-то их тревожил, то ли лез к ним.

Я привстал, и мне открылася картина:

две сороки, две сороки-белобоки

меж ветвей, как будто мухи в паутине,

копошились, но настырно, словно доки.

То толкнут одну из веток острым клювом,

то другую цепкой лапой раскачают,

поведеньем беспардонным, даже лютым

выражают, не скрывая, что серчают.

Что за свара?.. От чего такая сшибка?..

В чем причина столь дурного поведенья?..

Разрешилось очень просто: я ошибся -

по неведенью людскому… Целый день я

наблюдал затем за делом пары пташек,

восхищаясь их сноровкой и силищей:

две сороки, два супруга, две «иптЩшки»*)

занимались созиданием жилища.

Ни обедов, ни бесед, ни перекуров, -

непрерывно, как игрушки заводные.

(Если б это увидали наши куры,

то, наверное, с ума б сошли, родные)…

При закате завершалось пташье дело…

Я глядел, лучами солнца ослепленный,

и раздумывал: безумство или смелость -

в этой близости, пусть даже застекленной?..

Но закон стихии, мозгу неподвластный,

водит нас как поводырь в полях эстетства

естества, минуя прелести соблазна,

ослепительно манящие нас с детства…

Вот вам чёрный, вот вам белый, - пораздельно.

Ну, а этот чёрно-белый - целокупно.

Мы ж от лени, нам присущей, и безделья

единение приемлем лишь лоскутно.

Приглядитесь: пресловутые сороки

(из отряда воронёно-черноперых)

белизною обладают, что уроки

преподносят нашей гордости… Во-первых:

всё искусственно, придуманное мозгом;

во-вторых: совсем уж незачем соваться

под оглобли нáми груженного воза

(только разве что конем порисоваться)…

Было так: в интимной близости телесной,

огражденной лишь докучливостью рамы,

мы прожили, - словно вечность, - это лето

в ежедневных обновленьях панорамы.

Вот и села та сорока, что поменьше,

и сидела, не слезая, чуть не месяц;

означало: будет мамой та, что меньше,

тот, что больше, станет папой в этот месяц,

обретя… Сперва малюсенький комочек,

что пищал, направя клювик в выси мира.

Мама с папою - посменно - дни и ночи

изощрялись тонкий писк утихомирить,

принося в своих изысканных пинцетах

всяких-разных червячков и мошек-блошек,

а быть может, части розовой плаценты,

а быть может, и кусочки всяких крошек…

Тут уж зрак мой человечий слаб, простите,

потому как слабоват его придаток,

но поить, кормить детей, т.е. растить их, -

долг родительский - на жизни всей остаток…

Маленькая шустрая сорочка,

высиженная в начале лета,

к сентябрю уж помнила построчно

все азы сорочьего балета.

К моему окошку подлетая

и владея шириной карниза

эта балетэсса молодая

раздавала адресно сюрпризы:

то кота раздразнит до трясучки,

то меня походкой умиляет,

затрещит, как баба на толкучке,

а потом хвостом заковыляет.

Мы сдружились с этой вертихвосткой,

чем могли красотку угощали.

(Мать с отцом, режим имея жесткий,

нашему общенью не мешали)...

Но не к месту осень подкатилась, -

холода, дожди, - и наши птицы

испарились, даже не простившись, -

в чуждом духе аглицких традиций.

Ведь по-русски - надо бы обняться,

трижды почеломкать в щеки, в губы,

а потом всплакнуть и отдаляться

медленно помахивая грубой

дланью… Но наставшею весною

снова прилетели две сороки,

третью (к сожалению, - не скрою),

видно, замуж выдали в дороге -

по пути домой… Четыре года

повторялся распорядок действий

двух частиц сорочьего народа,

род продляющих. И в качестве последствий

каждый год один сынок иль дочка

объявляли писко-стрекотаньем

о рожденьи нового комочка

в неизменном месте обитанья.

Но на пятый год, и вновь весною

эта пара, - только что вернувшись

из отлучки, - словно бы беснуясь,

стала разрывать, крушить и рушить

то гнездо, что сами сочиняли

(между прочим, - с тем же самым рвеньем),

но не починяли, - расчленяли,

разочаровавшися твореньем

собственным, служившим им годами

домом, где родили и растили

собственных детей, а покидали

лишь на зиму. А теперь вот мстили…

дому… Но за что?.. Понять не в силах,

я взирал… Покуда не отметил,

что они куда-то уносили

веточки… И сам себе ответил -

с облегченьем радостного вздоха:

где-то тут, вблизи, в соседней роще

строятся по-новой. Даже крохи

не уронят на земь... А короче:

переносят старое жилище

в новый ареальчик обитанья, -

может быть, - поближе к сытой пище,

может быть, - почище для дыханья.

Так ли, сяк ли, нам того не вемо,

что за мысли в их головки птичьи

нашептали гены или небо

об оценках качеств и отличий.

За полдня гнездо исчезло вовсе,

дерево оставя в непорочье,

(люди тоже избы переносят,

двигают столы, шкафы и прочая)…

А в июне буря налетела,

ураган какой-то, не из местных,

и упало дерево, как тело

человечье падает при вести,

что пришла пора уйти из мира…

Вот такие, братцы, повороты…

Таковы природы «майны-виры»…

Нашим разуменьям укороты…

P.S.

А потом через годик, затем через два

прилетали сорочки к окну моему, -

оперившись едва, обучившись едва

и летать-то… Что надо им было?.. Уму

не понятно… Быть может, прародина-мать

побуждала малюток сюда прилетать?..

*) иптЩш (тат.) - товарищ, друг, подруга;

в просторечии - супруг, супруга.

20.03.2006

См. Мустафин В. Дневные сны и бдения ночные: стихотворения, эссе,  воспоминания друзей /Составители Г.М.Килеева, В.И.Курашов, Ф.С.Мустакимова - Казань: «Отечество» - 2009. - 422 с.

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта <http://www.bibliofond.ru>

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5