Методологическая функция философии в научном познании

Методологическая функция философии в научном познании

Министерство образования и науки Украины

Национальный аэрокосмический университет

им. Н.Е. Жуковского «ХАИ»

кафедра Философии

Реферат

Тема: «Методологическая функция философии

в научном познании»

Аспирант кафедры 503

Волковой Андрей Владимирович

Харьков 2002 г.

Содержание

Введение 3

Раздел 1. Наука как объект философского исследования 5

1.1 Задачи философии науки 5

1.2 Генезис и развитие науки 10

1.3 Взаимодействие наук 17

Раздел 2. Роль философии в научном познании 20

2.1 Классификация методов 20

2.2 Взаимосвязь философии и частных наук 23

2.3 Функции философии в научном познании 26

Заключение 33

Список использованной литературы 34

Введение

Разумеется, человек занимается научной деятельностью не случайно.

Такова уж его жизнь, что он постоянно вынужден иметь дело с проблемами и

сложными задачами. Для того чтобы с ними справляться, человеку необходимы

исчерпывающие знания, выработка которых и является ближайшей целью всякой

научной деятельности. Полученные знания позволяют объяснить и понять

изучаемые процессы, осуществить предсказания на будущее и соответствующие

практические действия.

Вот что говорит о развитии науки американский историк науки Т.С. Кун:

«Если науку рассматривать как совокупность фактов, теорий и методов,

собранных в находящихся в обращении учебниках, то в таком случае ученые –

это люди, которые более или менее успешно вносят свою лепту в создание этой

совокупности. Развитие науки при таком подходе – это постепенный процесс, в

котором факты, теории и методы слагаются во все возрастающий запас

достижений, представляющих собой научную методологию и знание» [1,

с. 421].

Ни одна сфера духовной культуры не оказала столь существенного и

динамичного влияния на общество, как наука. И в нашем мировоззрении, и в

мире окружающих нас вещей мы повсеместно имеем дело с последствиями ее

развития. Со многими из них мы настолько срослись, что уже не склонны их

замечать или тем более видеть в них особые достижения.

Науке чужд индивидуализм, она призывает каждого к жертвам ради общего

дела, хотя и хранит в социальной памяти имена великих и малых творцов,

внесших вклад в ее развитие. Но идеи после их публикации начинают жить

самостоятельной жизнью, неподвластной воле и желаниям их творцов.

В наше время наука нередко оказывается объектом ожесточенной критики,

ее обвиняют во всех смертных грехах, включая и ужасы Чернобыля, и

экологический кризис в целом. Но, во-первых, критика подобного рода – это

только косвенное признание огромной роли и мощи науки, ибо никому не придет

в голову обвинять в чем-либо подобном современную музыку, живопись или

архитектуру. А во-вторых, нелепо обвинять науку в том, что общество далеко

не всегда способно использовать ее результаты себе во благо. Спички

создавались вовсе не для того, чтобы дети играли с огнем.

Сказанного уже достаточно, чтобы понять, что наука – это вполне

достойный объект изучения. В наше время она оказалась под перекрестным

вниманием сразу нескольких дисциплин, включая историю, социологию,

экономику, психологию, науковедение. Философия и методология науки занимают

в этом ряду особое место.

Философия науки ставит задачу раскрыть природу, условия и характер

научных знаний. Предметом философии науки являются общие закономерности и

тенденции научного познания как особой деятельности по производству научных

знаний, взятых в их историческом развитии и рассмотренных в исторически

изменяющемся социокультурном контексте.

Цель и задача методологического исследования науки и её формирования

заключается в развёртывании таких представлений о науке и научной

деятельности, которые бы учитывали различные аспекты и характеристики

науки, полученные в сложившихся направлениях методологии, логики и

науковедения.

1 Наука как объект философского исследования

1 Задачи философии науки

Итак, мы будем рассматривать науку как производство знаний.

Напрашивается мысль, что изучать науку – это значит изучать ученого за

работой, изучать технологию его деятельности по производству знаний.

Правда, в значительной степени ученый и сам изучает и описывает свою

собственную деятельность: научные тексты, например, содержат подробное

описание проделанных экспериментов, методов решения задач и т.п. Но, описав

поставленный эксперимент, ученый, за редким исключением, не пытается

проследить, как именно он пришел к идее этого эксперимента, а если и

пытается, то результаты такой работы уже не входят органично в содержание

специальных научных работ. В общем, можно сказать, что ученый, работающий в

той или иной специальной области науки, как правило, ограничивается

описанием тех аспектов своей деятельности, которые можно представить и как

характеристику изучаемых явлений. Так, например, когда химик описывает

способ получения тех или иных соединений, то это не только описание

деятельности, но и описание самих соединений: вещество такое-то может быть

получено таким-то путем. Но далеко не все в деятельности ученого можно

представить подобным образом. Процедуры научного поиска в разных областях

знания имеют много общего, и уже это выводит их за пределы узко

профессиональных интересов той или иной специальной науки.

Прежде всего, учёный как творческая личность должен обладать такими

качествами: высокий интеллект, независимость суждений, остроумие,

оригинальность без вульгарности, неспешность в вынесении окончательных

суждений, жизнелюбие, широта интересов и любознательность, огромное

трудолюбие, критичность. Образу «идеального» ученого и роли ученого в

обществе уделялось и уделяется достаточно внимания и в художественной

литературе. Причем, в разные времена и у разных писателей личность ученого

наделялся различными качествами. Проводимые в этой области исследования

[2], позволяют вывести различные типы личности ученого, и в тоже время

художественная литература показала каждого ученого как неповторимую

личность. Эта неповторимость уже выходит за рамки всякой типологии, но и в

ней есть свои закономерности. Эти общие типологические черты позволяют

понять и некоторые общие закономерности, условия научного творчества.

Д. Гранин писал, что нет никаких общих «правил» для творческой личности

ученого, и в особенности гениальной личности, так как всякий гений – это

уже отклонение от правил. Однако, эта способность отклоняться от правил, и

отклоняться так, чтобы создавать собой и через себя новые правила и

открывать новые правильности в окружающем бытии, – это ведь тоже некое

общее «правило» всех подлинных творческих личностей как в науке, так и в

искусстве. Но, кроме того, выделяются и более конкретные «правила», хотя и

чрезвычайно многообразно варьирующие в разные эпохи и в разных типах

личности учёных [2].

Итак, одним из аспектов исследования науки может быть изучение ученого

за работой. Результаты такого изучения могут иметь нормативный характер,

ибо, описывая деятельность, которая привела к успеху, мы, сами того не

желая, пропагандируем положительный образец, а описание неудачной

деятельности звучит как предупреждение.

Всякое объективное знание служит людям дважды – сначала как объяснение

окружающей реальной действительности, а затем в качестве средства, метода

при решении тех или иных проблем. Фактически любая научная теория выполняет

методологические функции, когда она используется за пределами ее

собственного предмета, а научное знание в целом играет роль методологии по

отношению к совокупной практической деятельности человека.

Но правомерно ли сводить изучение науки к описанию деятельности

отдельных людей? Наука это далеко не только деятельность. Деятельность

всегда персонифицирована, можно говорить о деятельности конкретного

человека или группы людей, а наука выступает как некоторое

надындивидуальное, надличностное явление. Это не просто деятельность

Галилея, Максвелла или Дарвина. Конечно, труды этих ученых оказали влияние

на науку, но каждый из них работал в рамках науки своего времени и

подчинялся ее требованиям и законам. Если мы как-то понимаем смысл

выражений "работать в науке", "оказывать влияние на науку", "подчиняться

требованиям науки", то мы тем самым интуитивно уже противопоставили науку

деятельности отдельного человека или группы людей и должны теперь ответить

на вопрос: что собой представляет это обезличенное целое, выглядывающее из-

за спины каждого индивидуального своего представителя?

Здесь речь идет о научных традициях, в рамках которых работает ученый.

Силу этих традиций осознают и сами исследователи. Итак, наука это

деятельность, которая возможна только благодаря традиции или, точнее,

множеству традиций, в рамках которых эта деятельность осуществляется. Она

сама может быть рассмотрена как особый тип традиций, передаваемых в

человеческой культуре. Деятельность и традиции - это два разных, хотя и

неразрывно связанных аспекта науки, требующие, вообще говоря, разных

подходов и методов исследования. Конечно, деятельность осуществляется в

традициях, т.е. не существует без них, а традиции, в свою очередь, не

существуют вне деятельности. Но изучая традиции, мы описываем некоторый

естественный процесс, в то время как акты деятельности всегда

целенаправленны. Они предполагают выбор ценностей и целей субъектом

деятельности, и нельзя понять деятельность, не фиксируя цель.

Анализ науки как традиции и как деятельности - это два способа

анализа, дополняющие друг друга. Каждый из них выделяет особый аспект

сложного целого, которым является наука. И их сочетание позволяет

выработать более полное представление о науке.

Рассматривая науку как деятельность, направленную на производство

нового знания, и как традицию важно принять во внимание историческую

изменчивость самой научной деятельности и научной традиции. Иначе говоря,

философия науки, анализируя закономерности развития научного знания,

обязана учитывать историзм науки. Можно сказать, что каждое общество в

каждую эпоху создает «свою» науку. В процессе ее развития происходит не

только накопление нового знания и перестраиваются ранее сложившиеся

представления о мире. В этом процессе изменяются все компоненты научной

деятельности: изучаемые ею объекты, средства и методы исследования,

особенности научных коммуникаций, формы разделения и кооперации научного

труда и т.п.

Меняются от эпохи к эпохе и функции науки в жизни общества, ее место в

культуре и ее взаимодействие с другими областями культурного творчества.

Уже в XVII в. возникающее естествознание заявило свои претензии на

формирование в культуре доминирующих мировоззренческих образов. Обретая

мировоззренческие функции, наука стала все активнее воздействовать на

другие сферы социальной жизни, в том числе и на обыденное сознание людей.

Ценность образования, основанного на усвоении научных знаний, стало

восприниматься как нечто само собой разумеющееся.

Во второй половине XIX столетия наука получает все расширяющееся

применение в технике и технологии. Сохраняя свою культурно-

мировоззренческую функцию, она обретает новую социальную функцию –

становится производительной силой общества.

ХХ век может быть охарактеризован как все расширяющееся использование

науки в самых различных областях социальной жизни. Наука начинает все

активнее применяться в различных сферах управления социальными процессами,

выступая основой квалифицированных экспертных оценок и принятия

управленческих решений. Соединяясь с властью, она реально начинает

воздействовать на выбор тех или иных путей социального развития. Эту новую

функцию науки иногда характеризуют как превращение ее в социальную силу.

При этом усиливаются мировоззренческие функции науки и ее роль как

непосредственной производительной силы.

Но если меняются сами стратегии научной деятельности и ее функции в

жизни общества, то возникают новые вопросы. Будет ли и дальше меняться

облик науки и ее функции в жизни общества? Всегда ли научная рациональность

занимала приоритетное место в шкале ценностей или это характерно только для

определенного типа культуры и определенных цивилизаций? Возможна ли утрата

наукой своего прежнего ценностного статуса и своих прежних социальных

функций? И наконец, какие изменения можно ожидать в системе самой научной

деятельности и в ее взаимодействии с другими сферами культуры на очередном

цивилизационном переломе, в связи с поисками человечеством путей выхода из

современных глобальных кризисов?

Все эти вопросы выступают как формулировки проблем, обсуждаемых в

современной философии науки.

Современная философия науки рассматривает научное познание как

социокультурный феномен. И одной из важных ее задач является исследование

того, как исторически меняются способы формирования нового научного знания

и каковы механизмы воздействия социокультурных факторов на этот процесс.

Чтобы выявить общие закономерности развития научного познания,

философия науки должна опираться на материал истории различных конкретных

наук. Она вырабатывает определенные гипотезы и модели развития знания,

проверяя их на соответствующем историческом материале. Все это

обусловливает тесную связь философии науки с историко-научными

исследованиями.

Философия науки всегда обращалась к анализу структуры динамики знания

конкретных научных дисциплин. Но вместе с тем она ориентирована на

сравнение разных научных дисциплин, на выявление общих закономерностей их

развития. Как нельзя требовать от биолога, чтобы он ограничил себя

изучением одного организма или одного вида организмов, так нельзя и

философию науки лишить ее эмпирической базы и возможности сравнений и

сопоставлений.

2 Генезис и развитие науки

В истории формирования и развития науки можно выделить две стадии,

которые соответствуют двум различным методам построения знаний и двум

формам прогнозирования результатов деятельности. Первая стадия

характеризует зарождающуюся науку (преднауку), вторая – науку в собственном

смысле слова. Зарождающаяся наука изучает преимущественно те вещи и способы

их изменения, с которыми человек многократно сталкивался в производстве и

обыденном опыте. Он стремился построить модели таких изменений с тем, чтобы

предвидеть результаты практического действия. Первой и необходимой

предпосылкой для этого было изучение вещей, их свойств и отношений,

выделенных самой практикой. Эти вещи, свойства и отношения фиксировались в

познании в форме идеальных объектов, которыми мышление начинало оперировать

как специфическими предметами, замещающими объекты реального мира. Эта

деятельность мышления формировалась на основе практики и представляла собой

идеализированную схему практических преобразований материальных предметов.

Соединяя идеальные объекты с соответствующими операциями их преобразования,

ранняя наука строила таким путем схему тех изменений предметов, которые

могли быть осуществлены в производстве данной исторической эпохи. Так,

например, анализируя древнеегипетские таблицы сложения и вычитания целых

чисел, нетрудно установить, что представленные в них знания образуют в

своем содержании типичную схему практических преобразований, осуществляемых

над предметными совокупностями [3]. Используя такого типа знания, можно

было предвидеть результаты преобразования предметов, характерные для

различных практических ситуаций, связанных с объединением предметов в

некоторую совокупность.

Способ построения знаний путем абстрагирования и схематизации

предметных отношений наличной практики обеспечивал предсказание ее

результатов в границах уже сложившихся способов практического освоения

мира. Однако по мере развития познания и практики наряду с отмеченным

способом в науке формируется новый способ построения знаний. Он знаменует

переход к собственно научному исследованию предметных связей мира.

Если на этапе преднауки как первичные идеальные объекты, так и их

отношения (соответственно смыслы основных терминов языка и правила

оперирования с ними), выводились непосредственно из практики и лишь затем

внутри созданной системы знания (языка) формировались новые идеальные

объекты, то теперь познание делает следующий шаг. Оно начинает строить

фундамент новой системы знания как бы "сверху" по отношению к реальной

практике и лишь после этого, путем ряда опосредований, проверяет созданные

из идеальных объектов конструкции, сопоставляя их с предметными отношениями

практики.

При таком методе исходные идеальные объекты черпаются уже не из

практики, а заимствуются из ранее сложившихся систем знания (языка) и

применяются в качестве строительного материала при формировании новых

знаний.

Благодаря новому методу построения знаний наука получает возможность

изучить не только те предметные связи, которые могут встретиться в

сложившихся стереотипах практики, но и проанализировать изменения объектов,

которые в принципе могла бы освоить развивающаяся цивилизация. С этого

момента кончается этап преднауки и начинается наука в собственном смысле.

Поскольку демаркация между преднаукой и наукой связана с новым

способом порождения знаний, проблема генезиса науки предстает как проблема

предпосылок собственно научного способа исследования. Эти предпосылки

складываются в культуре в виде определенных установок мышления, позволяющих

возникнуть научному методу. Их формирование является результатом

длительного развития цивилизации.

Культуры традиционных обществ (Древнего Китая, Индии, Древнего Египта

и Вавилона) не создавали таких предпосылок. Хотя в них возникло множество

конкретных видов научного знания и рецептур решения задач, все эти знания и

рецептуры не выходили за рамки преднауки.

Переход к науке в собственном смысле слова был связан с двумя

переломными состояниями развития культуры и цивилизации. Во-первых, с

изменениями в культуре античного мира, которые обеспечили применение

научного метода в математике и вывели ее на уровень теоретического

исследования, во-вторых, с изменениями в европейской культуре,

произошедшими в эпоху Возрождения и перехода к Новому времени, когда

собственно научный способ мышления стал достоянием естествознания (главным

процессом здесь принято считать становление эксперимента как метода

изучения природы, соединение математического метода с экспериментом и

формирование теоретического естествознания).

Античная философия продемонстрировала, как можно планомерно

развертывать представление о различных типах объектов (часто необычных с

точки зрения наличного опыта) и способах их мысленного освоения. Она дала

образцы построения знаний о таких объектах. Это поиск единого основания

(первоначал и причин) и выведение из него следствий (необходимое условие

теоретической организации знаний). Эти образцы оказали бесспорное влияние

на становление теоретического слоя исследований в античной математике.

В противоположность восточным обществам, греческий полис принимал

социально значимые решения, пропуская их через фильтр конкурирующих

предложений и мнений на народном собрании. Преимущество одного мнения перед

другим выявлялось через доказательство, в ходе которого ссылки на

авторитет, особое социальное положение индивида, предлагающего предписание

для будущей деятельности, не считались серьезной аргументацией. Диалог

велся между равноправными гражданами, и единственным критерием была

обоснованность предлагаемого норматива. Этот сложившийся в культуре идеал

обоснованного мнения был перенесен античной философией и на научные знания.

Именно в греческой математике мы встречаем изложение знаний в виде теорем:

"дано - требуется доказать - доказательство".

Характерно, что разработка в античной философии методов постижения и

развертывания истины (диалектики и логики) протекала как отражение мира

сквозь призму социальной практики полиса. Первые шаги к осознанию и

развитию диалектики как метода были связаны с анализом столкновения в споре

противоположных мнений (типичная ситуация выработки нормативов деятельности

на народном собрании). Что же касается логики, то ее разработка в античной

философии началась с поиска критериев правильного рассуждения в ораторском

искусстве и выработанные здесь нормативы логического следования были затем

применены к научному рассуждению.

Сформировав средства для перехода к собственно науке, античная

цивилизация дала первый образец конкретно-научной теории – Евклидову

геометрию [4]. Однако она не смогла развить теоретического естествознания и

его технологических применений. Античная наука не смогла открыть для себя

экспериментального метода и использовать его для постижения природы.

Идея экспериментального исследования неявно предполагала наличие в

культуре особых представлений о природе, о деятельности и познающем

Страницы: 1, 2