Дипломная работа: Борьба женщин России на предоставление гражданских и политических прав

Что заставило государство принять такие меры? Для того чтобы ответить на этот вопрос стоит обратить внимание на период в истории, а именно на 1880-е гг. Самодержавие столкнулось с такой заразой как революционно-демократическое движение. Развитие этих идей шло из Запада, и молодежь, приехавшая с намерением учиться, не оставалась в стороне: "наши студенты и студентки, конечно, принимали горячее участие в рабочем движении, то есть следили за ним, читали рабочие газеты, брошюры и горячо принимали сторону той или другой партии"[77]. И тем самым получалось, что русские студенты нередко начинали заниматься политикой, а не учением: "Большинство из них решило полностью посвятить себя революции, для них учёба отошла на второй план"[78]. Мемуарист свидетельствует, что пользовавшиеся гостеприимством маленькой республики, радикально настроенные русские не испытывали благодарности к земле, давшей им приют: "Их шокировало благополучие чуждых во всём пришельцев, их раздражал уклад жизни русских или, скорее отсутствие всякого уклада, порядка в их жизни, шум и беспокойство"[79].

Действовал и другой фактор, а именно формирование системы женского образования. И происходило это на фоне столкновения взглядов сторонников женского равноправия во всех сферах духовной жизни и консерваторов, отрицавших необходимость замены закрытых сословных женских учреждений учебными заведениями иного рода. В качестве одного из доводов последних фигурировал тезис о том, что образование не должно быть многогранным, поскольку его задача - готовить женщину к роли жены и матери, а не к профессиональному труду. К тому же власти стали осознавать, насколько легкой добычей для революционной пропаганды являлись русские студенты за границей. Правительство видело, какое революционизирующее влияние оказывает образование, особенно высшее, на женскую молодёжь, поэтому в годы реакции женские учебные заведения оказывались первыми, на кого нападало самодержавие для сдерживания сложившейся ситуации. Стоит задаться вопросом, а действительно было ли это так? Зачем русской девушке хотелось получить образование, что побудило её сделать этот шаг? Чем же объяснить непреодолимое желание русских женщин учиться в университете? Может у них была общая неудовлетворенность самой жизнью, и они придумывали, что заграница даст возможность выбрать путь, иной путь, где будет лучше? Но они не задумывались, как будет этот путь им устроен. Там их ждала бедность, недоброжелательность местного населения, неопределённость своего положения. Заграницей они оказались ничем и никем, постоянно не хватало денег, приходилось буквально голодать, и на выручку приходила взаимопомощь. У них был свой мирок, они, сплотившись, жили своим замкнутым мирком, собирались на сходки, встречи, организовывали кружки. И при таких обстоятельствах легко попадали под влияние революционных агитаторов разного толка[80]. Всё это было подхвачено огромным желанием русских женщин участвовать и влиять на образовательный процесс. В своих воспоминаниях Стасов отмечает, что "…это была горячая, свежая, искренняя потребность, вызванная обстоятельствами…"[81]. И общественное мнение очень часто становилось на их сторону, находилось немало бесплатных сотрудников и меценатов, и наконец, изобретались способы обойти запреты. И тем самым доказывая, что эти запреты наоборот усиливали эту борьбу и заставляли женщин искать новые пути развития и выхода из сложившейся ситуации. К примеру, стали собирать пожертвования, печатать научные статьи и просто обсуждать вопрос о женском врачебном деле в частных кружках. Тем самым женщины не упускали случая поставить на очередь вопрос о призвании к жизни закрытых женских врачебных курсов[82].

Несмотря на то, что были устроены преграды для развития образования, сам процесс развития высшего женского образования в других районах страны полностью не был прекращён. Благодаря усилиям общественности женская высшая школа продолжала существовать. Она лишь приняла несколько иные формы. В борьбе за высшее образование женским организациям приходилось прибегать к разным средствам. Огромную роль за сохранение Бестужевских курсов сыграло "Русское женское взаимно-благотворительное общество". Так, когда Бестужевские курсы были закрыты правительством, "Русское женское взаимно-благотворительное общество", используя свои связи, обратилось в январе 1889 г. непосредственно к императору Александру III с просьбой разрешить прием слушательниц. Государь во избежание недовольства общественности разрешил возобновить прием[83]. С этого момента можно утверждать, что начался качественно новый этап в развитии высшего женского образования, а именно с положения от 28 сентября 1889 г., согласно которому Высшие женские курсы получили статус государственных, с соответствующим расписанием и финансированием[84]. Как можно объяснить это решение? С одной стороны правительство пресекало возможность участия женщин в сфере образования, а с другой разрешило им участвовать в этой области. Этот шаг был, сделал вполне объяснимо, гораздо спокойнее было открыть высшие женские курсы в России, где они находились бы на виду у властей. Тем самым решено было выбрать из двух зол меньшее[85].

И в 1891 г. представление об открытии женского медицинского института было внесено на рассмотрение в Государственный совет, который соглашаясь в принципе с предложением министерства о пользе учреждения. По этим соображениям, 3 февраля 1892 г. последовало Высочайшее повеление, по которому предоставлялось министру народного просвещения право внести устав Женского медицинского института. Проект, вскоре был принят на заседании Государственного совета 22 апреля 1895 г. [86]. А в 1897 г. женщина-врач получала впервые равные права с мужчинами и на врачебную деятельность и государственную службу. Окончившим курс выдавался диплом на звание женщины-врача, который предоставлял им широчайшие права: право частной практики, право занимать должности врачей при женских учебных и богоугодных заведениях, женских и детских больницах, врачебно-полицейских учреждениях[87]. А в 1904 г. Институт был приравнен к медицинским факультетам университетов и содержался полностью за счёт государственной казны. Окончившие институт получали права врача и право получения ученой степени доктора медицины.

Таким образом, были рассеяны все сомнения относительно Высшего медицинского образования, и тем самым вопрос был решен. Женщины сумели доказать свое умение осуществлять доблестные подвиги. Несмотря на незавершённость, ими был сделан первый шаг к осуществлению своих стремлений и потребностей.

И уже в начале ХХ в. потребности экономического развития, а также давление общественности заставили правительство принять, хотя и половинчатые, меры по профессиональному образованию женщин. В ответ на просьбу коммерсантов было разрешено открыть в Москве Высшие женские коммерческие курсы[88]. Открылись Женские сельскохозяйственные курсы и Технико-графический институт, Высшие педагогические курсы в Петербурге и Москве, высшие юридические, строительные, технические курсы, Коммерческие курсы иностранных языков для будущих учительниц. В 1910 г. Высшие женские курсы на собственные средства действовали во всех университетских городах. Число желающих учиться было так велико, что прием осуществлялся на основе конкурса аттестатов и сдачи экзаменов. К 1913 г. на 19 высших курсах училось около 25 тыс. женщин[89].

Быстро стало развиваться высшее женское техническое образование. Главным инициатором движения за их создание была предприимчивая журналистка и феминистка Прасковья Ариан, выпускница Бестужевских курсов[90]. Установив связи с преподавателями технических училищ и с такими известными феминистками, как А.П. Философова, Е.И. Конради и другими, имевшими большой опыт по сбору денег на женские нужды, она в 1904 г. создала своё собственное общество по изысканию средств для нового женского учебного заведения и через несколько дней получила разрешение. Так был открыт Петербургский Женский технический институт (1906-1924), который стал первым учреждением подобного рода. В первое десятилетие своего существования он выпустил около 50 женщин-архитекторов, дизайнеров и инженеров[91]. В Совете министров было даже как-то заявлено, что "ни в одном государстве не существует столько высших учебных заведений специально для лиц женского пола, как в России"[92].

Однако по-прежнему значительное количество девушек училось за границей. Только в швейцарских вузах перед первой мировой войной обучалось 6 тыс. русских женщин[93]. Главной причиной тому было недоброжелательное отношение власти ко всем этим курсам. Курсы работали, но не было полной уверенности, что они будут работать в дальнейшем.

Следует отметить, что развитие среднего и высшего образования затрагивало интересы женщин привилегированных и разночинных слоев. Так, к примеру, в Бестужевских курсах на 1902 г. из 967 человек, по крайней мере, 874 слушательницы принадлежали к хорошо обеспеченным слоям населения. Для Московских высших курсах аналогичные цифры составляли соответственно 719 и 688[94]. Для большинства же женского населения России, работниц и крестьянок, доступ к полноценному образованию был закрыт, во-первых, потому, что экономическая элита была заинтересована в дешевой неграмотной женской рабочей силе, а во-вторых, потому, что государственная политика в сфере образования женских масс, придерживаясь принципа сохранения духовных установок феодально-крепостнического общества, была направлена на сдерживание всеми возможным средствами распространения идей об освобождении женщин.

Реформирование сферы женского образования осуществлялось крайне медленными темпами, с преобладанием методов административного воздействия, отличалось консервативностью и противоречивостью.

Но, тем не менее, решив одну проблему, женщины столкнулись с другими. Большинство из них, к какому бы направлению они не стремились, по окончанию курсов должны были позаботиться о будущей работе или профессии. Но образованные женщины, искавшие работу на своём пути, столкнулись лишь с грубостью и враждебностью, неравенством и незащищённостью.

Таким образом, женщины в России в начале XX в. имели разнообразные возможности для получения высшего образования. Однако дипломы женских высших учебных заведений не давали по существу никаких дополнительных прав при трудоустройстве. Требовалось, прежде всего, уравнение в правах дипломов высших женских курсов и мужских учебных заведений. Но власти сдерживали свои позиции. Стоило только иметь место брожению в умах общественности, так правительство сразу же вставало на уступки обществу, но как выяснилось позже ненадолго. К примеру, поражение первой революции в России вызвало резкое изменение правительственной политики в вопросе о высшем женском образовании. Ещё в 1907 г. в Министерстве просвещения находили, что допущение женщин с надлежащим образовательном цензом в университеты на правах студентов вполне соответствует требованиям справедливости и, что министерство относится к этому вопросу с полным сочувствием, с оговоркой на то что, разрешение этого вопроса должно последовать не иначе как в законодательном порядке[95]. А после третьеиюньского переворота, 1 августа 1907 г. министр П. Кауфман, отметив, "что вольнослушательницы установили неправильную точку зрения на своё положение в университете" и предписал им "что они не могут ни получить выпускных свидетельств, ни быть допущены к окончательным экзаменам"[96].

И уже 21 мая 1908 г. министерским циркуляром было запрещено принимать женщин в университеты. Но остановить раз начавшийся процесс было уже не возможно. Движение женщин за профессиональную деятельность и доступ к образованию пострадало не существенно, поскольку интеграция женщин в мир просвещения и профессионального труда успешно продолжалось. К этому добавилось распространившаяся по всей стране женская деятельность в общественных организациях. Власть понимала, что целый ряд женщин из профессиональных и общественных объединений насчитывавших уже тысячи женщин, которые могли иметь силу против правительства. И правительству приходилось лавировать между ними из-за пошатнувшегося положения. Тем самым, не решив основных проблем, а только усугубляя и приобретая новые. Всё это говорит о нерешимости и неспособности власти в выборе путей развития.

Следовательно, вопрос о высшем женском образовании был решён частично и касался лишь представительниц привилегированных слоёв общества. Так как встречал множество всяческих препятствий со всех сторон, таких как недостаток средств, так и всяческие препятствия на разрешение. К тому же отказ правительства давать средства. Как будто женщина являлась, каким-то сторонним элементом в своём Отечестве и не вносила своей доли труда для материального обеспечения страны. Но это лишь побуждало женщин настойчиво стучаться в двери университета[97].

Тем самым равного права на образование с мужчиной женщина в условиях сложившегося режима так и не получила. Принцип совместного обучения, которое отстаивало передовая общественность, так и не был осуществлён. Будучи допущены в университеты лишь в качестве вольнослушательниц, женщины часто не могли пользоваться библиотеками, учебными пособиями, лабораториями. бывало во многих университетах они не допускались к экзаменам вовсе и не могли получать диплома. Государство продолжало препятствовать образованию женщин при одновременном разрешении. Что только объяснялось противоречивостью и слабостью власти. В обрез прогрессивной общественности и активным участием различных деятелей для поддержания образования женщин.

По мере расширения доступа к образованию, включения в сферу профессиональной деятельности, накопления политического опыта, роста самосознания к деятельницам движения пришло понимание необходимости отстаивать гражданские права женщин. Первой организацией в России, вступившим на этот путь, было как раз "Русское женское взаимно-благотворительное общество". Его требования освободить женщин от паспортных стеснений, уравнять их в правах наследства были обращены к административным учреждениям, городским и земским самоуправлениям. Женщин поддерживали известные юристы К.Д. Кавелин, И.Д. Беляев, Г.Н. Мотовилов и другие[98]. Однако результативность политической деятельности общества периода 1895 - 1905 гг. была низкой. И лишь с нарастанием к 1905 г. революции в умах либералов и народных масс, организованных политических выступлений рабочего класса, появлением общественных и профессиональных союзов тактика и направленность деятельности женских организаций заметно изменились.

1905 г. стал этапным для женского движения в его борьбе за политические права женщин. Рескрипт Николая II от 18 февраля, его Указ от 6 августа 1905 г. об учреждении новой Государственной думы и Манифест от 17 октября о правах и свободах граждан породили у женщин надежду, что государство востребует их энергию, способности и инициативу, стимулировали деятельность "Русского женского взаимно-благотворительного общества"[99].

Первое в России требование привлечь женщин к участию в представительном "собрании уполномоченных" было сформулировано на общем собрании "Русского женского взаимно-благотворительного общества" по инициативе А.П. Шабановой и направлено в комитет министров. Ответа не последовало, но, как писала Анна Николаевна, его прочла вся Россия в опубликованном законе от 6 августа 1905 г., по смыслу которого женщины приравнивались к лицам несовершеннолетним, слабоумным и состоящим под судом[100]. После появления Манифеста от 17 октября совет женского взаимно-благотворительного общества обратился к председателю Совета министров, графу С.Ю. Витте с запросом: причисляются ли женщины к избирательным классам, или половина населения России лишена права голоса? В ответе отмечалось, что данный вопрос правительством не обсуждался. Не удовлетворившись, женское общество направило в Совет министров мотивированное ходатайство о необходимости распространения закона от 17 октября и на женщин. Власти предпочли отмолчаться.

Таким образом, в соответствии с новым законодательством женщины не были включены в состав правоспособных граждан. Несмотря на ряд демократических преобразований, правительство упорно придерживалось идеологии патриархата, намеренно не замечало возросшего интеллектуального потенциала значительного слоя женщин. Можно сказать, что именно с этого периода вплоть до октября 1917 г. либерально-демократическое направление женского движения оформилось и действовало как общественно-политическая структура в политической системе России.

Параллельно с "Русским женским взаимно-благотворительным обществом" в политическую жизнь включилась в феврале 1905 г. новая организация - "Союз равноправия женщин" (СРЖ). СРЖ изначально выдвинул главной целью своей деятельности политическое равноправие женщин. В его программе содержались требования демократических свобод, созыва Учредительного собрания на основе всеобщего, прямого, равного избирательного права без различия пола, национальной принадлежности и вероисповедования. Требования уравнения прав женщин и мужчин касались всех сфер жизни и всех слоев общества. Союз считал необходимым добиваться: равноправия крестьянок в будущих аграрных реформах; охраны труда работниц, социального страхования наравне с мужчинами; допуска женщин к общественной и служебной деятельности; совместного обучения лиц обоего пола; отмены законов, унижающих человеческое достоинство.

В борьбе за политические права СРЖ выбрал два пути: первый - воздействие на представительные органы власти и общественные движения, второй - участие в забастовочной революционной деятельности политических партий левого толка, помощь политическим ссыльным и заключенным. В 1905 г. состоялись три съезда союза. Его отделения были созданы в 48 городах, в том числе и Москве и Петербурге. Где обсуждалась тактика действий в условиях повой политической ситуации. Так, собравшийся в октябре 1905 г. второй съезд принял решение бойкотировать Булыгинскую думу извне и обратиться к обществу с призывом организовать выборы "свободного собрания представителей".

Стала проходить агитация среди земских и городских собраний. На эту работу ушло лето 1905 г. Так в июле земский съезд, собравшийся в Москве, получил 30 заявлений от отделений СРЖ с предложением включить в решения съезда требование избирательного права для женщин[101]. Однако съезд был явно не готов к обсуждению этого вопроса. Ни одного заявления прочитано не было. В резолюции равноправие признавалось принципиально необходимым, но несвоевременным. Женщины придерживались другого мнения. Они считали, что "в отсталой России крутой перелом должен совершиться сразу: поэтому простая экономия сил требует, чтобы перелом был доведен до конца чтобы обновлению дали проникнуть как можно глубже во все сферы народной жизни, охватить им всю массу населения"[102]. Тем не менее с учетом патриархальности массового сознания решить эту задачу было нелегко. И Союз равноправия берется за формирование общественного мнения. С этой целью бюро СРЖ рассылает членам земских съездов 169 писем-анкет с вопросом об их отношении к избирательным правам женщин. Из 61 полученного ответа 4 были полностью отрицательными, 22 человека допускали возможность расширения прав женщин с ограничениями, 35, или 57%, - ответили утвердительно.

Если познакомиться с аргументами противников и сторонников политического равноправия женщин в начале XX в. то противники считали, что, во-первых, вступая в общественную деятельность, женщина перестает быть матерью, во-вторых, что к политической деятельности стремится мало женщин. Третий аргумент был довольно примечателен: борьба за политические права очень действует на психику, а потому отрицательно скажется на атмосфере семьи[103]. Частичные сторонники политического равноправия женщин исходили из этой же точки зрения, хотя и облекали ее несколько в иную форму. Они утверждали, что политика это дело грязное, не для утонченных женских натур, а потому и может умалиться и творческая деятельность матери и ухудшиться качество расы. Другим аргументом являлась преждевременность предоставления женщинам избирательных прав. Со своей стороны сторонники политического равноправия утверждали, что женщины такие же люди, как и мужчины, что многие из них стоят выше мужчин в умственном и нравственном отношении, а потому им должны быть предоставлены те же права, те же должности, что и мужчинам[104].

О самих результатах опроса общественность была широко оповещена. Между тем, сама атмосфера ожидания демократических перемен, многочисленные женские инициативы на местах способствовали тому, что либерально настроенная часть общества склонялась на сторону женщин. В защиту их избирательных прав в июне и августе 1905 г. высказались тверской, костромской и ярославский земские съезды, уфимское, орловское, макарьевское, старицкое земские собрания, ковенская и либавинская городские думы, первый съезд делегатов Крестьянского союза, съезд городских деятелей. Однако последний перед выборами в Государственную думу земский съезд, собравшийся в сентябре 1905 г., большинством в 9 голосов постановил не включать этот вопрос в повестку дня.

Более успешно шла пропаганда идей равноправия на съезде Крестьянского союза, собравшегося в июле 1905 г. Откликаясь на обращения активисток, депутаты отмечали:". раз мы, крестьяне, добиваясь земли, не исключаем из пользования ею и женщин, то было бы непоследовательно лишать их политических прав. Это особенно важно в тех местностях, где мужское население занимается отхожими промыслами и дома остаются одни женщины"[105]. В результате съезд высказался за активное и пассивное избирательные права женщин.

Таким образом, несмотря на то, что довольно широкие круги общественности выступали за демократическую реформу политической системы России, всеобщие выборы, созыв Учредительного собрания, гарантии личных свобод и т.д. Вопрос о расширении политических прав женщин не был в полном объеме отражен ни в одной из программ, опубликованных в печати или распространяемых в обществе от имени ведущих политических групп. В этом проявилась неготовность общества рассматривать женщину как субъект общественно-политической жизни, равную с мужчиной гражданку в своем государстве.

Активные деятельницы женских организаций все больше осознавали, что им предстоит долгая и упорная работа по завоеванию не только органов власти, но и масс. В этот период закладываются основы пропагандистской деятельности женского движения. "Союз равноправия женщин" печатает книги и брошюры, публикует лекции и рефераты по проблемам равноправия полов, газетные воззвания, ведет агитацию среди работниц и крестьянок с целью распространения идей о равноправии. В конце 1905 г. члены Союза начинают агитацию в создаваемых политических партиях. Таким образом, уже на первом этапе политической деятельности "Русского женского взаимно-благотворительного общества" и "Союза равноправия женщин" складывается такая характерная черта женского движения, как многообразие инициатив и тактических приемов. Среди других женских организаций, которые заявили о себе в период революционного подъема 1905 г., следует выделить студенческие организации, действовавшие на Высших женских Бестужевских курсах под руководством нелегального центрального органа, который принимал постановления о летучих сходках, забастовках, помощи политзаключенным, праздновании юбилеев и т.п. Перед девушками выступали многие политические деятели. Эти организации способствовали политическому образованию, формированию мировоззрения женской молодежи. Что касается женщин-работниц, то у нас нет оснований утверждать, что они являлись в тот период самостоятельным субъектом государственной политики в сфере борьбы за политические права женщин. Как уже отмечалось, в основной своей массе они были неграмотны, политически необразованны, пассивны.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5