Кандидатский по философии

3.Поскольку Библия понижалась как полный свод законов бытия и повелений Бога, особое значение приобрела ЭКЗЕГЕТИКА - искусство правильного толкования и разъяснения положений Завета. Соответственно, и вся философия была "экзегетична". В своих формах. Это означало, что очень много внимания уделя­лось тексту произведений, способам его толкования. Критерием истинности теории стало соответствие духу и букве Библии.

4.Философии средневековья была присуща ТЕНДЕНЦИЯ К НА­ЗИДАТЕЛЬНОСТИ, УЧИТЕЛЬСТВУ. Это способствовало общей устано­вке на ценность обучения и воспитания с точки зрения продвижения к спасению, к Богу. Обычная форма философских тракта­тов - диалог авторитетного учителя и скромного, поддакиваю­щего, алчущего знаний ученика.

В целом философия среневековья обосновывала возможность личного спасения, воскресения из мертвых, конечного торжест­ва истин христианства в космическом масштабе, была по духу оптимистична.

Базовые положения христианского вероучения со временем приняли форму основных принципов религиозно-философского стиля мышления. Не случайно средневековое мировоззрение -ТЕОЦЕНТРИЧНО (от греч. теос - Бог). Главенствующая идея его - идея Бога. Отсюда и основной принцип религиозно-философс­кого теоретизирования - СУПРАНАТУРАЛИЗМ (от лат. супер-сверх и натура - природа; надприродный, сверхъестественный). Не природа и космос определяют все сущее в мире, а СВЕРХЪЕСТЕС­ТВЕННОЕ НАЧАЛО - БОГ. От него целиком зависят и природа, и человек, и общество.

Верующие люди по-особому смотрят на смысл мироздания и человеческого существования. Они как бы возвышаются над коне­чными житейскими и историческими ситуациями, постоянно пом­нят о чем-то непреходящем, абсолютном, вечном, находящемся за пределами всего земного, относительного, временного, пре­ходящего.

Супранатурализм как самая характерная черта христианс­кого стиля мышления пронизывала все части средневековой фи­лософской теории: онтологию (от греч. онтос - сущее) - уче­ние о бытии, антропологию (от греч. антропос - человек) - учение о человеке, гносеологию - учение о познании, провиден­циализм (от лат. провиденция - провидение) и эсхатологию (от греч. эсхатос - последний, конечный) - учение об историчес­ком развитии.

В области онтологии теоцентризм раскрывается через прин­цип креационизма (от лат. креацио - сотворение), в антрополо­гии - через принцип антропологизма, в гносеологии - через при­нцип богоуподобления, в философии истории - через принцип про­виденциализма и эсхатологизма. Остановимся кратко на этих ос­новных моментах христианского мировоззрения.

КРЕАЦИОНИЗМ. Согласно христианскому вероучению, Бог соз­дал мир из "ничего", сотворил его актом своей воли, благодаря своему могуществу. Христиане трактуют Бога как абсолютное творческое начало. Ему приписывали все атрибуты, которыми дре­внегреческие философы наделяли бытие: Он вечен, неизменен, самотождествен, ни от чего другого не зависит и является ис­точником всего сущего.

АНТРОПОЦЕНТРИЗМ. В контексте религиозного мировоззрения - это совокупность взглядов, утверждающих исключительную роль человека среди творений Бога. По христианскому вероуче­нию, Бог сотворил человека не вместе со всеми существами, а в специально для него выделенный, шестой, день. Христианские философы, в соответствии с Библией, подчеркивают особое по­ложение человека в мире. Если все другие материальные систе­мы и живые организмы - лишь просто творения, то человек -венец творения. Более того, он - существо, господствующее на земле.

Высокий статус человеческого бытия определяется библей­ской формулой: "Человек - образ и подобие Бога". Но "подобие" не означает копию. Ясно же, что человеку нельзя приписывать ни всемогущество, ни бесконечность, ни безначальность. Боже­ственные качества человека, подсказывают христианские богос­ловы, - это разум и воля.

Свобода воли позволяет человеку выбирать добро и зло. Первые люди - Адам и Ева - сделали этот выбор неудачно. Они выбрали зло и тем самым совершили грехопадение. Отныне при­рода человека оказалась испорченной, на нее постоянно воздей­ствует грехопадение. Причем, своими силами человек не спосо­бен преодолеть своих греховных наклонностей. Ему постоянно необходима божественная помощь, действие божественной благо­дати (сипы). Соотношение человеческой природы и благодати является центральной темой христианской антропологии.

ПРОВИДЕНЦИАЛИЗМ - религиозная интерпретация истории как осуществления божественного плана, промысла божия. Этот бо­жий промысел спасительно направляет историю на достижение царства божия и недоступен человеческому пониманию. Истори­ческий процесс при таком подходе предстает как раскрытие богочеловеческих  отношений. Он характеризуется, с одной сторо­ны, упадком, регрессом, вызванным грехопадением и отчуждени­ем человека от Бога, а, с другой стороны, восхождением чело­века к Богу. Основная миссия истории понимается как спаситель­ная, искупительная, исправительная, испытательная и назида­тельная. Провиденциализм неразрывно связан с ЭСХАТОЛОГИЕЙ - религиозным учением о конце света, смысле и завершении земной истории, конечных судьбах человека (индивидуальная эсхатология)  и человечества (универсальная эсхатология). История из­ображается как процесс, направляемый Богом к заранее предоп­ределяемой цели - царству Эсхатона ("царству божию"). У хри­стианских мыслителей "царство божие" представляет собой мир истинного, прекрасного и совершенного, в котором человек по­лностью соединится с Богом. Достижение "царства божия" - это конечная цель и смысл человеческого существования.

Апокалипсические (в данном случае - пророческие) симп­томы скорого конца являются источником страха перед земными страданиями и посмертным наказанием. Он принуждает христиан мириться с несчастьями и несправедливостью, толкает к покая­нию и питает религиозное рвение.

И, наконец, процесс познания как БОГОУПОДОБЛЕНИЕ. Пос­кольку в христианском мировоззрении цель и смысл познания задаются потребностью "спасения души", постольку конечной це­лью познавательных усилий человека признается не знание объ­ективного мира, а обретение человеком своего первоначального "догреховного" облика: "образа и подобия Бога".

В "догреховном" состоянии, по описаниям христианских фи­лософов, человек жил не сам по себе, а по-божески, находился в единстве с Богом, был сопричастен сверхъестественному. Су­щность же грехопадения, по их мнению, как раз и состоит в том, что человек отдалился от Бога, захотел жить по своим принципам и нормам, пожелал стать равным Богу.

Обретение человеком вновь божественного образа и подобия предполагает отказ человека от своих претензий, от своей субъ­ективности, от своего "Я". Богоуподобление есть ничто иное как самоотречение человека, полный переход его в подчинение Богу.

Формой же такого перехода является вера. Христианские фи­лософы рассматривают ее как особую, сверхъестественную, поз­навательно-мировоззренческую позицию субъекта. Согласно их учению, вера является формой единения человека с Богом, кана­лом, через который Бог в качестве мистической силы-благодати воздействует на его познавательные способности, оздоровляет, оплодотворяет и совершенствует их. Божественная благодать в христианской гносеологии выступает главным движущим началом и регулятором познавательной деятельности.

Мистика и схоластика - два метода средневекового философствования

В средневековой философии наблюдались два мето­да философствования: мистический и схоластический. Мистичес­кий наиболее характерен для патристики (от лат. патрес - от­цы, подразумевается - отцы церкви) - ранней христианской фи­лософии (I-VII) вв.), схоластический (от лат. схола - школа) характеризовал второй период христианской философии (VIII-XV вв.).

В основе МИСТИЦИЗМА (от греч. мистикос - таинственный) лежало учение о божественном проникновении в человеческое по­знание. Это учение берет свое начало в философской системе крупнейшего представителя средневековой патристики АВРЕЛИЯ АВГУСТИНА (354-430). По его мнению, ни человеческая душа, ни веши сами по себе не содержат света. Они светятся отраженным светом. Все видимо, все реально только через Бога. Бог - это солнце, которое само невидимо, но делает все остальное види­мым.

Не учением человеческим, утверждал Августин, а внутрен­ним светом, а также силой высочайшей любви мог Христос обра­тить людей к спасительной вере. Религиозная вера, согласно его воззрениям, не предполагает обязательного понимания тех или иных положений религии. Она не требует никаких доказатель­ных аргументов. Надо просто верить.

Вместе с тем Августин отчетливо осознавал ту важную роль, которую играло рациональное познание. Поэтому он не отрицал необходимость усиления веры доказательствами разума, ратовал за внутреннюю связь веры и разума. Послушный религии разум и подкрепленная разумными доводами вера - таков идеал августиновской  апологетики (от греч. апологеомай - защищаю, подразу­мевается защита христианского вероучения). Однако представлен­ная Августином теория о Гармонии веры и разума исключала ка­кую-либо возможность поставить веру в зависимость от разума. Решающую роль в его системе, без всякого сомнения, играло от­кровение (в представлении верующих открытие божеством сверхъ­естественным способом - знамение, видение и др. - своей воли или каких-либо божественных истин).

Наряду с мистицизмом, огромным влиянием в средневековой философии пользовалась СХОЛАСТИКА - философия, приспособлен­ная для обучения народных масс основам христианского мировоз­зрения. Она сформировалась в период абсолютного господства христианской идеологии во всех сферах общественной жизни За­падной Европы. и являлась наследницей традиций христианской апологетики, прежде всего философии Августина. Ее представи­тели стремились создать стройную систему христианского миро­воззрения. В ней наличествовала иерархия сфер бытия, на вер­шине которой располагалась церковь. Одним из самых характер­ных признаков схоластического метода философствования являл­ся авториторизм. Схоластов, в частности, не волновало происхождение  тех или иных положений, которыми они оперировали. Для них главным было одобрение этих положений авторитетом це­ркви.

В период расцвета схоластики (XI-XII вв.) на авансцену идейной борьбы вышла светская культура. Церковь со временем перестала быть абсолютным носителем образования и образован­ности. В этих условиях зародилось свободомыслие. Оно склады­валось как движение за десакрализацию (от лат. сакрум - священный)  определенных сфер жизнедеятельности человека, за при­знание их автономии по отношению к религии и церкви.

Свое наивысшее выражение идеология средневекового свобо­домыслия нашла в ТЕОРИИ ДВУХ ИСТИН или "ДВОЙСТВЕННОЙ ИСТИНЫ". Эта теория переносила проблему соотношения веры и разума в область взаимоотношений теологии и философии. Суть ее своди­лась к учению о разделении философских и богословских истин, согласно которому истинное в философии может быть ложным в теологии и наоборот. Другими словами, это была попытка утвер­дить независимость науки и философии от теологии, признать их равноправное существование.

Руководство церкви всполошилось и обязало католических теологов найти средства противодействия влиянию свободомыс­лия, учитывая при этом возросший авторитет науки и философии. Наилучшим образом, с точки зрения церкви, поставленную задачу решил ФОМА АКВИНСКИЙ (1225-1274). Не случайно вскоре после смерти философа его учение католицизм признал в качестве офи­циального.

Краеугольным камнем всей громадной философско-теологиче­ской системы Фомы являлась НОВАЯ, в сравнении с Августином, ВЕРСИЯ ТЕОРИИ О ГАРМОНИИ ВЕРЫ И РАЗУМА. Он провозгласил, что вера не должна противоречить разуму. Разум и вера направлены к познанию одной и той же истины - Бога, но делают это по-своему. Разум опирается на науку и философию, вера - на теологию. Возможность гармонии веры и разума базируется на том факте, что Бог открывается человеку двумя путями: естественным - че­рез сотворенный мир - и сверхъестественным - через откровение.

Проведя границу между разумом и верой, Фома отделил на­уку и философию от теологии и тем самым обосновал их относи­тельную самостоятельность. Но такая обособленность, по его мнению, отнюдь не означала полного отделения веры от знания и знания от веры. Фома не признавал теорию "двух истин". Со­гласно его учению, в науке и философии не может быть призна­но истинным то, что с точки зрения теологии является ложным. В случае конфликта между ними приоритет отдавался истинам от­кровения, превосходящим любые рациональные доказательства.

Фома, таким образом, признавал ценность научного звания, рациональных доказательств, но в то же время сохранял конт­роль теологии над наукой и философией. Теология, по его утве­рждению, исходит из Бога и нисходит к его творениям. Филосо­фия же восходит к Богу от его творений, т.е., как и теология своим особым путем ведет к знанию Бога и, следовательно, до­полняет теологию. Знания Бога, даваемые философией, косвенны и относительны, знания же Бога, даваемые теологией, абсолют­ны.

Тенденции средневековой схоластики: реализм и номинализм

Многие характерные особенности средневековой философии прояви­лись в наблюдавшейся в течение нескольких веков борьбе реализ­ма и номинализма.

"Реализм" в его средневековом понимании не имеет ничего общего с современным значением этого термина. ПОД РЕАЛИЗМОМ ПОДРАЗУМЕВАЛОСЬ УЧЕНИЕ, СОГЛАСНО КОТОРОМУ ПОДЛИННОЙ РЕАЛЬНО­СТЬЮ ОБЛАДАЮТ ТОЛЬКО ОБЩИЕ ПОНЯТИЯ ИЛИ УНИВЕРСАЛИИ, а не еди­ничные предметы, существующие в эмпирическом мире. Универса­лии, по мнению реалистов, существуют до вещей, представляя со­бой мысли, идеи в божественном разуме. И только благодаря это­му человеческий разум в состоянии познавать сущность вещей, ибо эта сущность и есть не что иное, как всеобщее понятие. Поэтому ясно, что для реалистов, например, для Ансельма Кентерберийского (1033-1109), познание возможно лишь с помощью разума, так как лишь разум способен постигать общее.

Противоположное направление носило название НОМИНАЛИЗМА. Термин "номинализм" происходит от латинского слова "номен", что значит "имя". Согласно номиналистам, общие понятия - толь­ко имена. Они не обладают никаким самостоятельным существова­нием вне и помимо единичных вещей и образуются нашим умом пу­тем абстрагирования признаков, общих для целого ряда эмпири­ческих вещей и явлений. Так, например, мы получаем понятие "человек", когда отвлекаемся от индивидуальных особенностей от­дельных людей и оставляем только то, что является общим для них всех. А поскольку все люди суть живые существа, обладаю­щие разумом, то, стало быть, в понятие человека входят имен­но эти признаки: человек есть живое существо, наделенное ра­зумом. Таким образом, согласно учению номиналистов, универ­салии существуют не до, а после вещей.

Крайние номиналисты, к которым принадлежал, например, Иоанн Росцелин (ок.1050 - ок.1120), даже доказывали, что общие понятия суть не более чем звуки человеческого голоса; реаль­но лишь единичное, а общее - только иллюзия, не существующая даже в человеческом уме.

В споре средневекового номинализма и реализма намечаются тенденции борьбы материализма и идеализма. Однако в этот пе­риод не было "чистого" материализма и "чистого" идеализма. Но­минализм был идеализмом, но содержал материалистическую тен­денцию, ибо исходил из реальности чувственного мира. Он под­рывал схоластику изнутри, разрушал "единство" науки и веры, готовил почву для отделения философии от теологии, а также для нового "естествознания.

6. Английская философия  XVII века.

XVII век в Западной Европе характеризуется интенсивным развитием буржуазных отношений в обществе. Потребности капиталистического производства коренным образом изменили отношение людей к науке, к це­лям и значению человеческого познания. Если во времена средневековья главные усилия человеческих умов были направлены на обоснование су­ществования Бога и доказательства величия его творения, то в век нарож­дающегося капиталистического производства наука и ее инструмент — разум рассматривается как полезные инструменты созидания и преобра­зования мира.

Родоначальником нового подхода к науке является знаменитый ан­глийский политический деятель и философ Фрэнсис Бэкон (1561 —1626). Бэкон дал философское обоснова­ние нового взгляда на цель и предназначение науки, разработал основные принципы индуктивного метода исследования. Бэконовский афоризм «Знание — сила» в течение трех веков является символом науки.

Наука, по мнению Бэкона, не может служить только целям обосно­вания Бога, а также быть знанием ради знания. Конечная цель науки — изобретения и открытия. Цель же изобретений и открытий — человечес­кая польза: удовлетворение потребностей и улучшение жизни людей, повышение потенциала ее энергии, умножение власти человека над при­родой. Но наука, по Бэкону, в современном виде не способна решать пози­тивные задачи, необходимо перестроить здание науки. Для этого, по его мнению, следует проделать два вида работ: критическую и позитивную.

Критическая, разрушающая часть философской системы Бэко­на направлена на выявление причин человеческих заблуждений и на выработку рекомендаций по их преодолению. Здесь можно выделить два основных направления: учение об идолах или призраках и крити­ку схоластического метода познания.

Главным препятствием на пути познания природы Бэкон счи­тал засоренность сознания людей так называемыми идолами — ис­каженными образами действительности, ложными представления­ми и понятиями. Он различал четыре вида идолов, с которыми чело­вечеству следует бороться: 1) идолы рода; 2) идолы пещеры; 3) идолы рынка; 4) идолы театра.

Идолами рода Бэкон считал ложные представления о мире, кото­рые присущи всему человеческому роду и являются результатом огра­ниченности человеческого ума и органов чувств. Эта ограниченность чаще всего проявляется в антропоморфизации вещей, то есть наделе­нии природных явлений человеческими характеристиками, примеши-вание к естественной природе своей собственной человеческой приро­ды. Чтобы уменьшить вред, наносимый познанию идолами рода, людям необходимо сопоставлять показания органов чувств с предметами ок­ружающего мира и тем самым проверять их правильность.

Идолами пещеры Бэкон называл искаженные представления о действительности, связанные с субъективностью восприятия ок­ружающего мира. У каждого человека, считает Бэкон, есть своя пе­щера, свой субъективный внутренний мир, что накладывает отпеча­ток на все его суждения о вещах и процессах действительности. Не­способность человека выйти за пределы своей субъективности и есть причина данного вида заблуждений.

К идолам рынка или площади Бэкон относит ложные пред­ставления людей, порожденные неправильным употреблением слов. Люди в одни и те же слова часто вкладывают различный смысл, и это ведет к пустым бесплодным спорам из-за слов, увлечении словопре­ниями, что в, конечном счете, отвлекает людей от изучения явлений природы и правильного их понимания. Идолами рынка или площади Бэкон их называет потому, что в средневековых городах и во времена Бэкона схоластические словопрения по поводу таких проблем как, например, сколько чертей может разместиться на конце иглы, проис­ходили в местах скопления людей — рынках и площадях.

В категорию идолов театра Бэкон включает ложные представ­ления о мире, некритически заимствованные людьми из различных философских систем. Каждая философская система, по Бэкону, это сыгранная перед людьми драма или комедия. Сколько было создано в истории философских систем, столько было поставлено и сыграно драм и комедий, изображающих вымышленные, искусственные ми­ры. Люди же эти постановки воспринимали «за чистую монету», ссы­лались на них в рассуждениях, брали их идеи в качестве руководя­щих правил для своей жизни.

Идолы рода и пещеры относятся к естественным свойствам индивида, и их преодоление возможно на пути самообразования и самовоспитания. Идолы рынка и театра приобретены умом. Они яв­ляются следствием господства над человеком прошлого опыта: авто­ритета церкви, мыслителей и т. д. Поэтому борьба с ними должна проходить через преобразования общественного сознания.

В связи с этим важное место в философской системе Бэкона за­нимает критика господствующей в средние века схоластической фи­лософии, которую он считал главным препятствием на пути изучения природы. Бэкон говорил, что схоластическая философия плодотворна на словах, но бесплодна в делах и не дала миру ничего, кроме споров и препирательств. Коренной порок схоластики Бэкон усматривал в ее абстрактности, выразившейся, по его мнению, в сосредоточенности всей мыслительной деятельности на силлогизмах, на выведении из общих положений соответствующих частных следствий. Бэкон дока­зывал, что пользуясь только силлогизмами, нельзя достичь подлинно­го познания вещей и законов природы. Схоластической теории силло­гизма, как основной формы познания, Бэкон противопоставил индук­тивный метод (особенности которого мы рассмотрим немного позже).

Для того, чтобы оторвать философию от бесплодных богослов­ских споров и дать философии возможность самостоятельного раз­вития, Бэкон выдвинул теорию двойственной истины. В этой теории он проводил строгое разграничение предмета, функций и способов познания в теологии и философии. Теология изучает Бога — бог-опо­знание. Ее функция — обоснование и защита религиозного вероуче­ния. Предмет философии — природа; цель философии — изучение законов природы, разработка метода познания природы. Поэтому методы у них различны: теология опирается на сверхъестественное откровение — авторитет Священного Писания и церкви, а филосо­фия — на совпадение мысли с действительностью, на истину.

учение бэкона о методе эмпиризма и основные правила индуктивного метода

Центральная часть философии Бэкона — учение о методе. Метод для Бэкона имеет глубокое практическое и социальное значение. Он — величайшая преобразующая сила, поскольку правильно ориен­тирует теоретическую и практическую деятельность человека, мак­симально поднимает ее эффективность. Указывая кратчайший путь к познанию, к новым открытиям и изобретениям, метод увеличивает власть человека над силами природы, содействует человеческому счастью.

Бэкон был родоначальником английского эмпиризма. Его ме­тод основывался на признании ведущей роли в познании опыта. По­знание, по Бэкону, является ничем иным, как изображением внеш­него мира в сознании человека. Оно начинается с чувственных позна­ний, с восприятий внешнего мира, но последние, в свою очередь, нуждаются в экспериментальной проверке, в подтверждении и до­полнении. «Непосредственному восприятию чувства самому по себе, писал он, мы не придаем много значения, но проводим дело к тому, чтобы чувство судило только об опыте, а опыт о самом предмете» «Самое лучшее из дока­зательств есть опыт, если он коренится в эксперименте» — продолжает он ту же мысль.

Но Бэкон не был сторонником крайнего эмпиризма. Об этом свидетельствует проведенное им разграничение опыта на опыт пло­доносный и опыт светоносный. Он придает большое значение плодо­носным опытам, практической пользе исследования. «Среди указан­ных им (то есть опытом) признаков нет более верного и заслуживаю­щего внимания, чем принесенные плоды. Ибо плоды и практические изобретения суть как бы поручителем и свидетелем истинности фи­лософии» , — пишет он в «Новом Органоне». Бэкон не абсолютизирует роль практической пользы. В связи с этим он указывает на важность светоносных опытов, непосредственных теоретических исследова­ний в целях более глубокого познания предмета. «Развитию науки, — пишет Бэкон, — способствуют только те опыты, которые сами по себе не приносят пользы, но содействуют открытию причин и аксиом. Сле­дует заботиться о большом запасе данных опытов».

Опыты, по Бэкону, должны ставиться по определенному мето­ду. Таким методом в философии Бэкона выступает индукция. Бэкон учил, что индукция — это необходимая для наук, опирающаяся на по­казания органов чувств, единственно истинная форма доказательст­ва и метод познания природы. Если в дедукции порядок движения мысли об общего к частному, то в индукции — от частного к общему.

Предложенный Бэконом метод, предусматривает последова­тельное прохождение пяти этапов исследования, каждый из кото­рых фиксируется в соответствующей таблице. Таким образом, весь объем эмпирического индуктивного исследования, по Бэкону, вклю­чает в себя пять таблиц. Среди них: 1). Таблица присутствия (пере­числение всех случаев встречающегося явления); 2). Таблица откло­нения или отсутствия (сюда заносятся все случаи отсутствия того или иного признака, показателя в представленных предметах);

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36