Давид Рикардо Начало политэкономии и налогообложения

качества. Земли различного качества дают при приложении к ним одинаковых

капиталов весьма неодинаковые количества сырых материалов. Если земля,

дающая при данном капитале 1 тыс. квартеров хлеба, будет обложена налогом

в 100 ф. ст., цена хлеба должна подняться на 2 шилл., чтобы возместить

фермеру налог. Но на земле лучшего качества при затрате одинакового

капитала может быть произведено 2 тыс. квартеров, которые при повышении

цены на 2 шилл. дадут лишних 200 ф. ст. Однако налог, будучи одинаковым для

той и другой земли, составит и с лучшей и с худшей земли 100 ф. ст., и,

следовательно, потребитель хлеба будет платить не только налог для

удовлетворения нужд государства, но ещё 100 ф. ст. в пользу арендатора

лучшей земли в течение всего срока аренды, а затем позволит землевладельцу

поднять на всю эту сумму ренту. Таким образом, налог этого рода

противоречит четвёртому правилу Адама Смита — он будет брать из народного

кармана больше, чем даёт государственному казначейству. Подобным налогом

была земельная подать (taille) во Франции до революции; были обложены

только земли, находившиеся в руках недворян, цена сырых материалов

повышалась пропорционально налогу, и, следовательно, те, кто не платил

налога, получали ещё выгоду вследствие возрастания ренты.Налоги на сырые

материалы и десятины свободны от этого упрёка: они повышают цену сырых

материалов, но каждый разряд земли платит соразмерно своему действительному

продукту, а не соразмерно продукту наименее производительной земли.

Своеобразная точка зрения, с которой Адам Смит рассматривает ренту, и то

обстоятельство, что он не заметил, какое большое количество капитала

затрачивается в каждой стране на землю, не платящую ренты, привели его к

заключению, что все земельные налоги — облагается ли ими земля

непосредственно в форме налога или десятины, берутся ли они из продукта или

взимаются с прибыли фермера — неизменно падают на землевладельца, который

всегда является действительным плательщиком, хотя бы налог номинально

авансировался вообще арендатором.

«Налоги на продукцию земли,— говорит он,— в действительности представляют

собою налоги на ренту, и хотя они могут сперва выплачиваться фермером, в

конечном счёте их платит землевладелец. Когда приходится уплачивать в виде

налога часть продукции, фермер высчитывает, по мере возможности, стоимость

этой части из года в год и потом соответственно уменьшает ренту, которую

соглашается платить землевладельцу. Нет такого фермера, который не

высчитывал бы заранее, сколько составит за все годы аренды церковная

десятина, представляющая собою поземельный налог такого же рода» .

Вполне правильно, что фермер высчитывает все и всякие вероятные расходы,

когда заключает с землевладельцем соглашение о ренте, уплачиваемой за

ферму. И если за десятину, уплачиваемую церкви, или налог на продукт земли

он не получил бы вознаграждения в повышенной относительной стоимости своих

продуктов, он, конечно, постарался бы сделать соответствующий вычет из

ренты. Но в этом именно и состоит спорный вопрос: действительно ли он

сделает такой вычет из ренты или вознаградит себя повышением цены продукта.

По тем основаниям, которые я уже приводил, я ничуть не сомневаюсь, что эти

налоги вызовут повышение цены продуктов и что, следовательно, Адам Смит

занял в этом важном вопросе неправильную позицию.

Именно эта точка зрения доктора Смита заставила его, вероятно,

утверждать, что «десятина и всякий другой поземельный налог такого же рода,

хотя они по внешности и кажутся совершенно одинаковыми, на самом деле

являются далеко не одинаковыми налогами, поскольку известная часть

продукции при различных условиях равна по стоимости весьма различной доли

ренты» . Рикардо старался показать, что налоги этого рода не падают

неравномерно на различные группы фермеров или землевладельцев, так как и те

и другие получают вознаграждение в повышенной цене сырых материалов и

участвуют в платеже налога только пропорционально своему потреблению сырых

материалов. В действительности, поскольку вследствие налога изменяется

заработная плата, а под её влиянием и норма прибыли, землевладельцы не

только не участвуют в платеже этого налога, но являются, наоборот, тем

классом, который освобождён от него. Именно из прибыли на капитал берётся

часть налога, падающая на рабочих, неспособных вследствие недостатка

средств уплатить его; эта часть уплачивается исключительно теми, кто

получает свой доход от вложения капитала, и, следовательно, она нисколько

не затрагивает землевладельцев.

Из этого ещё вовсе не следует, что десятина и другие налоги на землю и её

продукты не задерживают развития земледелия. Всё, что увеличивает меновую

стоимость различных товаров, на которые существует всеобщий спрос, имеет

тенденцию уничтожать стимул к развитию как земледелия, так и производства

вообще. Но это зло неразрывно связано со всяким обложением и не

ограничивается теми именно налогами, о которых мы теперь говорим.

В действительности это зло представляет неизбежную невыгоду, относящуюся

ко всем налогам, взимаемым и расходуемым государством. Каждый новый налог

превращается в новую тягость для производства и влечёт за собой повышение

естественной цены товаров. Та часть труда страны, которой располагал прежде

плательщик налога, теперь попадает в руки государства [и поэтому не может

быть больше употреблена производительно]. Эта часть может принять такие

размеры, при которых не останется достаточного прибавочного продукта,

необходимого для поощрения тех, кто своими сбережениями увеличивает обычно

капиталы всего государства. К счастью, ни в одной свободной стране

налоговое обложение никогда ещё не доходило до таких размеров, чтобы из

года в год постоянно уменьшать её капитал. Ни одна страна не могла бы

переносить долго такое обложение. Но если бы какая-нибудь страна его

выносила, то налоги поглощали бы такую значительную часть её годового

продукта, что она скоро представляла бы ужасную картину нищеты, голода и

обезлюдения.

Если бы, государство потребовало себе пятую долю увеличенного дохода

фермера, то это был бы односторонний налог, затрагивающий только прибыль

фермеров и не касающийся прибыли лиц, занимающихся другими промыслами.

Налог уплачивался бы со всякой земли, как той, которая даёт скудный урожай,

так и той, которая даёт обильный урожай, и в тех случаях, когда земля не

платит никакой ренты, его нельзя было бы возместить путём вычета из ренты.

Но односторонний налог на прибыль никогда не падает на отрасли

промышленности, которые им обложены, потому что промышленник или оставит

своё занятие, или вознаградит себя за налог. Те же, кто не платит никакой

ренты, могут получить возмещение только посредством повышения цены

продукта, и таким образом налог упадёт

на потребителя, а не на землевладельца или фермера.

Если бы предлагаемый налог возрастал пропорционально возрастанию количества

или стоимости валового продукта, получаемого с земли, то он ничем но

отличался бы от десятины и точно так же был бы переложен па потребителя.

Таким образом. облагается ли валовой или же чистый продукт земли, налог

одинаково является налогом на потребление и затрагивает землевладельца и

фермера лишь в той же мере, как и другие налоги на сырые материалы.

Если бы земля вовсе не была обложена и та же сумма взималась каким-нибудь

иным способом, земледелие процветало бы по меньшей мере, как и прежде.

Невозможно, чтобы какой бы то ни было налог на землю мог поощрять

земледелие; умеренный налог может не задерживать и, вероятно, не

задерживает в значительной степени рост производства, но поощрять его он не

может.

7.НАЛОГИ НА ЗОЛОТО

Налоги на золото бывают двоякого рода: одни — на наличное количество

золота, находящегося в обращении, и другие — на количество его, ежегодно

добываемое из рудников. И те и другие имеют тенденцию уменьшать количество

и повышать стоимость золота, но ни те, ни другие не повысят его стоимость,

пока количество его не уменьшится. Поэтому временно, пока не уменьшится

предложение золота, они будут падать на владельцев денег; в конечном же

счёте часть, постоянно падающая на общество, будет уплачена, с одной

стороны, владельцем рудника путём вычета из его ренты, а с другой —

покупателем той части золота, которая идёт на производство предметов

украшения и не превращается полностью в деньги.

8. НАЛОГИ НА ДОМА

Кроме золота существуют ещё и другие товары, количество которых не может

быть быстро уменьшено. Поэтому всякий налог на такие товары падает на их

собственника, если возрастание их цены будет сопровождаться уменьшением

спроса.

К налогам этого рода принадлежат налоги на дома: хотя они взимаются с

нанимателей, они часто падают на землевладельца, уменьшая его ренту.

Продукт земли потребляется и воспроизводится из года в год. То же самое

можно сказать о многих других товарах. И так как количество их вследствие

этого можно скоро привести к одному уровню со спросом, то цена не может

долго превышать их естественную цену. Но налог на дома можно рассматривать

как дополнительную ренту, уплачиваемую нанимателем. Этот налог имеет

поэтому тенденцию уменьшить спрос на дома, доставляющие одинаковую годовую

ренту, не уменьшая их предложения. Рента, следовательно, упадёт, и часть

налога будет тогда косвенно уплачена землевладельцем.

«В ренте с дома или наёмной плате,—говорит Адам Смит,— можно различать

две части, из которых одна может быть вполне уместно названа строительной

рентой, а другая обычно называется земельной рентой.

Строительная рента (или рента от здания) представляет собою процент или

прибыль на капитал, затраченный на постройку дома. Для того, чтобы

поставить строительную промьшленность в одинаковые условия с другими

промыслами, необходимо, чтобы эта рента была достаточна, во-первых, для

оплаты строителю такого же процента, какой он получил бы на свой капитал,

если бы ссудил его под надёжное обеспечение, и, во-вторых, для сохранения

его дома в надлежащем порядке или что то же самое, для возмещения, спустя

определённое число лет, капитала, затраченного на его постройку... Если

сравнительно с существующим процентом на капитал строительное дело приносит

в какой-либо момент гораздо более высокую прибыль, чем эта, то оно скоро

привлечёт к себе из других отраслей промышленности так много капитала, что

это понизит прибыль до её нормального уровня. Если оно в какой-либо момент

приносит гораздо меньше этого, то другие отрасли промышленности скоро

отвлекут от него так много капитала, что опять-таки повысят эту прибыль.

Вся та часть ренты с дома, которая остаётся сверх того, что необходимо

для доставления этой умеренной прибыли, естественно, приходится на

земельную ренту, и в тех случаях, когда собственник земли и собственник

здания — два различных лица, она в большинстве случаев целиком

выплачивается первому. Эта добавочная рента представляет собою цену,

которую обитатель дома уплачивает за какое-либо действительное или

предполагаемое преимущество местоположения. Сельские дома, находящиеся на

значительном расстоянии от большого города, где вдоволь свободной земли,

дают совсем незначительную ренту и во всяком случае не больше того, что

приносила бы земля, на которой стоит дом, если бы была использована для

земледелия. Рента с загородных вилл по соседству с большим городом бывает

иногда значительно выше, и в этом случае особые удобства или красота

местоположения очень хорошо оплачиваются. Земельная рента обычно выше всего

в столице и в тех отдельных районах её, где предъявляется наибольший спрос

на дома, безразлично для каких целей: для промышленных и торговых, для

развлечений и приёма гостей или из-за простого тщеславия и моды» .

Налог на ренту с домов может падать на нанимателя, на землевладельца или

же на домовладельца. При обыкновенных условиях можно считать, что весь

налог уплачивается непосредственно и в конечном счёте нанимателем.

Если налог является умеренным, страна же или находится в неизменном

состоянии, или прогрессирует, то у нанимателя мало оснований

довольствоваться домами худшего разряда. Но если налог высок или если какие-

нибудь другие обстоятельства уменьшают спрос на дома, то доход

землевладельца упадёт, так как наниматель отчасти вознаградит себя за налог

уменьшением платы.

9. НАЛОГИ НА ПРИБЫЛЬ

Налоги на те товары, которые носят общее название предметов роскоши,

падают исключительно на потребителей этих товаров. Налог на вино падает на

его потребителя. Налог на выездных лошадей или на кареты уплачивается теми,

кто пользуется ими лично для себя и прямо пропорционален количеству этих

предметов удовольствия. Иначе обстоит дело с налогами на предметы

необходимости. Такие налоги часто падают на потребителей в пропорции,

гораздо более высокой, чем количество потребляемых ими предметов. Мы видели

выше, что налог на хлеб, падая на фабриканта как потребителя

пропорционально потреблению им и его семьёй хлеба, уменьшает в то же время

его доход ещё и другим путём, изменяя норму прибыли на капитал. Всё, что

увеличивает заработную плату, уменьшает прибыль с капитала. Поэтому всякий

налог на какой-либо товар, потребляемый рабочим, имеет тенденцию понижать

норму прибыли.

Налог на шляпы повысит цену шляп, налог на обувь — цену обуви. В

противном случае такой налог был бы в конце концов уплачен фабрикантом: его

прибыль упала бы ниже общего уровня, и он покинул бы свою отрасль.

Специальный налог на прибыль повысил бы цену продуктов, подвергшихся

обложению. Так, налог на прибыль фабриканта шляп повысил бы цену шляп. Ибо

если налог будет взиматься только с прибыли фабриканта шляп, а прибыль

других фабрикантов будет свободна от него, то прибыль первого, раз он не

может повысить цену своих шляп, понизилась бы в сравнении с общей нормой

прибыли, и он переменил бы своё занятие.

Точно так же налог на прибыль фермера вызвал бы повышение цены хлеба,

налог на прибыль фабриканта сукон — повышение цены сукон, и если бы налог,

пропорциональный прибыли, был установлен во всех отраслях промышленности,

то повысились бы цены всех товаров. Но если бы рудники, снабжающие нас

материалом, из которого нами делаются деньги, находились в нашей стране,

если бы налог падал также на прибыль владельцев этих рудников, то цены

товаров не повысились бы и каждый отдавал бы одинаковую часть своего

дохода. В этом случае положение вещей нисколько не изменилось бы.

Если бы деньги небыли обложены и, следовательно, сохраняли свою

стоимость, в то время как стоимость всех других товаров вследствие

обложения увеличилась бы, то фабрикант шляп, фермер, фабрикант сукон

платили бы одну и ту же сумму в виде налогов при условии, что они

употребляют одинаковый капитал и получают одинаковую прибыль. Если бы налог

равнялся 100 ф. ст., то стоимости шляп, сукна и хлеба возросли бы каждая на

100 ф. ст. Если фабрикант шляп выручает за свои шляпы вместо 1 тыс. ф. ст.

1 100 ф. ст., то он уплатит правительству в виде налога 100 ф. ст.

Следовательно, у него постоянно будет оставаться 1 тыс. ф. ст., которую он

может издержать на товары, нужные ему для собственного потребления. Но так

как в силу той же самой причины повысятся цены сукна, хлеба и всех других

товаров, то фабрикант шляп получит за свою 1 тыс. ф. ст. не больше, чем

прежде за 910 ф. ст., п таким образом он будет участвовать в покрытии

государственных нужд, уменьшая свои личные расходы. Уплачивая налог, он,

вместо того чтобы потребить определённую часть продукта земли и труда

страны, предоставляет её в распоряжение правительства. Если бы, вместо того

чтобы издержать 1 тыс. ф. ст., он прибавил её к своему капиталу, то он

нашёл бы, что его сбережение в 1 тыс. ф. ст. составляет теперь вследствие

повышения заработной платы и возросших издержек на сырой материал и машины

не больше, чем прежнее сбережение в 910 ф. ст.

Если бы деньги были обложены каким-нибудь налогом или стоимость их в силу

какой-нибудь причины изменилась, а цены всех товаров остались без

изменения, то прибыль фабриканта и фермера также осталась бы без изменения:

она составляла бы, как и прежде, 1 тыс. ф. ст. А так как они должны были бы

каждый уплатить правительству 100 ф. ст., то у них осталось бы только по

900 ф. ст., и они могли бы теперь располагать меньшей частью продукта земли

и труда страны, всё равно, будет ли эта часть затрачена на производительный

или непроизводительный труд. Ровно столько, сколько они теряют, приобретает

правительство.

10. НАЛОГИ НА ЗАРАБОТНУЮ ПЛАТУ

Налоги на заработную плату приводят к её повышению и уменьшают, таким

образом, норму прибыли с капитала. Мы видели уже, что налог на предметы

насущной необходимости повышает их цены, благодаря чему повышается

заработная плата. Единственное различие между налогом на предметы насущной

необходимости и налогом на заработную плату состоит в том, что первый

неизбежно сопровождается ростом цен на эти предметы, а второй — нет.

Поэтому налог на заработную плату совершенно не затрагивает ни денежных

капиталистов, ни землевладельцев, ни какой-нибудь другой класс, кроме

предпринимателей, нанимающих рабочую силу. Налог на заработную плату

является целиком налогом на прибыль, налог на предметы насущной

необходимости — отчасти налогом на прибыль, отчасти налогом на богатых

потребителей. Вот почему последствия, к которым в конце концов приводят эти

налоги, вполне тождественны с результатами и прямого налога на прибыль.

«...Заработная плата низших разрядов рабочих,— говорит Адам Смит,—

повсюду неизбежно определяется двумя различными условиями: спросом на труд

и обычной или средней ценой предметов питания. Спрос на труд в зависимости

от того, возрастает ли он, остаётся ли неизменным или уменьшается, т. е.

требует ли он возрастающего, неизменного или уменьшающегося населения,

определяет уровень существования рабочего и устанавливает, в какой мере оно

должно быть изобильное, умеренное или скудное. Обычная или средняя цена

предметов продовольствия определяет количество денег, какое должен получать

рабочий, чтобы иметь возможность из года в год приобретать эти обильные,

умеренные или скудные средства существования. Поэтому при неизменном

размере спроса на труд и цены предметов продовольствия прямой налог на

заработную плату может иметь своим следствием только повышение заработной

платы на сумму, несколько превышающую самый налог» .

Против этого положения д-ра Смита г-н Бьюкенен выдвигает два возражения.

Во-первых, он отрицает, что денежная заработная плата регулируется ценою

пищевых продуктов, и, во-вторых, он отрицает, что налог на заработную плату

приведёт к повышению цены труда. По отношению к первому пункту аргументация

г-на Бьюкенена сводится к следующему : «Заработную плату, как уже было

замечено, составляют не деньги, а то, что можно купить за деньги, т. е.

пищевые продукты и другие предметы жизненной необходимости, и часть,

достающаяся рабочему из общего имущества, будет всегда пропорциональна

предложению. Там, где пищевые продукты дёшевы и находятся в изобилии, его

доля будет больше; там, где они скудны и дороги, доля рабочего будет

меньше. Его заработная плата будет ему всегда доставлять его справедливую

долю, да она и не может дать ему больше. Правда, д-р Смит и многие другие

экономисты придерживались мнения, что денежная цена труда регулируется

денежной ценой пищевых продуктов и что при повышении цены последних

пропорционально повышается и заработная плата. Но ясно, что цена труда не

стоит ни в какой необходимой связи с ценою съестных припасов, так как она

целиком зависит от соотношения между предложением труда и спросом на него.

Кроме того, следует заметить, что высокая цена пищевых продуктов является

верным признаком их недостаточного предложения и при естественном ходе

вещей она поднимается, чтобы задерживать рост потребления. При уменьшении

количества предлагаемых пищевых продуктов и распределении их между тем же

числом потребителей каждому достанется, очевидно, меньшая доля, и рабочий

должен будет взять на себя часть общей потери. Цены повышаются, чтобы

распределить это время равномерно и помешать рабочему потреблять средства

существования так же свободно, как и прежде. Но вслед за повышением цен

должна, оказывается, возрастать и заработная плата, чтобы дать рабочему

возможность потреблять то же количество пищевых продуктов, предложение

которых уменьшилось. Получается, таким образом, что природа сама себе

противоречит: сначала она повышает цену съестных припасов, чтобы уменьшить

потребление, а затем повышает заработную плату, чтобы дать рабочему то же

самое количество, что и прежде».

Рикардо считал, что в приведённой аргументации г-на Бьюкенена истина сильно

переплетается с заблуждением. Так как время требует состояние фонда для

содержания рабочих. Если заработная плата рабочего до того времени была

только достаточна для поддержания требуемого населения, то после введения

налога она перестала бы быть достаточной, потому что рабочий не имел бы тех

же средств на содержание своей семьи. Следовательно, цена труда будет

повышаться, потому что спрос на него будет продолжаться, а предложение его

не прекратится только вследствие повышения цены.

То обстоятельство, что цена шляп или солода повышается вследствие

обложения, представляет самое обыкновенное явление. Цена их повышается

потому, что требуемое количество но имелось бы в наличии, если бы цены их

не повысились. То же самое происходит с трудом: если на заработную плату

устанавливается налог, цена труда возрастает, потому что в противном случае

Страницы: 1, 2, 3, 4